17
Проснулась от настойчивого писка будильника. И чуть не завизжала, услышав невнятное бормотание.
На полу, на самовязанном коврике спал Ларс. Подмял под себя подушку, укутался в плед, спасаясь от утренней прохлады, и сладко сопел. Зуммер заставил его выругаться и перевернуться на другой бок.
— Ларс, — позвала я, а когда не услышала ответа, дотянулась и потрясла за плечо:
— Ларс!
Он подскочил, дико оглядываясь по сторонам:
— Что? Облава?
И успокоился, увидев меня, сжавшуюся на кровати.
— Что такое? Что-то случилось? А, будильник… Вставай, нужно слинять до прихода родителей.
Я понимала такую спешку. Но отказаться от душа не смогла — за эти дни научилась ценить возможность помыться. Тем более что шла на собеседование. Наверняка попросят раздеться!
От волнения меня потряхивало, не спасала даже горячая вода.
Из ступора вывел настойчивый стук в дверь:
— Ты там не утонула?
— Иду! — выключила воду и завернулась в полотенце. На тумбочке лежала чистая одежда.
При мысли, что Ларс стирал мое белье, пусть и в машинке, стало не по себе. Вчера я стыдилась куда меньше! Но, наверное, от этого чувства придется избавляться. В Клубе оно может только помешать.
— Давай скорей! — на столе уже ждал омлет из сублимата. Специи и парочка поджаренных помидорок делали его вполне съедобным. Вот бы такое в Логово! Но хорошие сублимированные продукты стоили дороже лапши, которую почему-то называли бич-пакетами. Тайна названия терялась в веках, но прикипело оно намертво.
— Давай-ка я тебя загримирую, — Ларс со вздохом кинул взгляд на часы. — Не хочется пешком тащиться. Далеко и долго, а мне еще на работу.
Я подчинилась. Хоть какое-то время не решать самой!
А Ларс принес коробку из-под обуви, полную всяких теней, пудры, карандашей для век…
— Я, конечно, не визажист, так что… что получится.
Получилось великолепно! Из зеркала смотрела молодая женщина, лет на пять старше меня настоящей, причем Ларс не накладывал ни тональник, ни пудру. Просто нанес где-то линию, где-то мазок… Он не наносил макияж — рисовал, используя вместо холста лицо.
— Главное, руками не трогай! — он убрал следы «преступления» и настучал на домашнем компьютере записку для родителей. — Все, до вечера меня искать не будут, сказал, что на работе. Готова? Тогда — вперед!
Идти по улице было странно. Спокойно влиться в людской поток, втиснуться в вагон монорельса. За проезд заплатил Ларс, но вышли мы на две остановки раньше, на случай, если решат отследить его передвижения.
— Сюда! — указал он на дверь самого обычного офисного здания. Лифт поднял на тридцать первый этаж и распахнул створки с легким звоном.
Дверь кабинета открыл невысокий подтянутый мужчина в идеально сидящем костюме. Посторонился, пропуская внутрь, и нажал кнопку автоматического замка.
— Нам же не нужны свидетели, не так ли?
От этих тайн стало не по себе и чтобы скрыть волнение, я огляделась.
Обычный офис со стандартной модульной мебелью. Столы, стулья, шкафы… Не вписывался только диван: большой, из черной кожи. А может, заменителя, кто его разберет.
— Это она? — я насторожилась. Все же неприятно, когда о тебе говорят в третьем лице.
Ларс только кивнул в ответ и подтолкнул в спину, заставляя сделать небольшой шаг.
Мужчина наклонил голову:
— Интересный мейкап. Может, умоетесь? — он кивнул на шкаф.
Я послушно распахнула створки и ахнула: за дешевым пластиком, замаскированным под дерево, скрывался шикарный салон красоты!
Большое зеркало с подсветкой, маленькое — увеличивающее. Полочки забиты пробниками брендовой косметики, я о такой даже мечтать не могла!
— Не стесняйтесь, — подбодрил меня мужчина. А я вытащила из стопки ватный диск и застыла, глядя на россыпь сокровищ.
— Попробуйте вот это, — хозяин офиса тут же понял, в чем дело, — а после смойте этим.
Я послушно нанесла средство на диск, провела по лицу… Разве бывают такие чудесные вещи? Словно прикосновение облака! Я физически ощущала, как растворяется жир и грязь, налипшая на лицо, пока мы добирали. Как впитывается увлажняющее средство, и кожа буквально расправляется, становясь сияющей и гладкой.
Через десять минут я любовалась собственным отражением. Какая хорошенькая! И ведь даже без макияжа!
— Прекрасно! — мужчина тоже выглядел довольным. — Так… сколько вам лет, говорите?
— Скоро будет восемнадцать.
— А точнее? — мягкий, сочувственный взгляд проникал в самую душу. Хотелось расплакаться и рассказать этому человеку все, с того страшного момента в кафе и по сегодняшний день.