Животным бросили крупные мослы. Хилый оттянул крупную кость в сторонку, уселся поудобнее, открыл пасть и с хрустом откусил большой кусок. Я так и замерла с открытым ртом.
Игнат обернулся на меня:
— Этот как у тебя оказался?
— Сначала левир оказался. Сутки в одном месте ходила, как- будто кто кругами водил. Разревелась, слышу, кто-то подвывает мне. Попёрлась в лес, а там две туши огроменные. Одна уже сдохла, вторая еще живая оказалась. А под пузом у неё этот. Маленький, пищит, подвывает, лысый совсем. Я же ветеринар по профессии, не смогла пройти мимо. Как дура, подошла к ней, говорю так и так мол, погибнет твой маленький без тебя, давай возьму и попробую спасти. Она меня лизнула и умерла.
— А откуда ты знала, что объяснить ей всё нужно? — Игнат прищурился.
— Ничего я не знала. Дома всегда же с животными разговаривала. Это некоторые люди считают, что животные глупые. Все они понимают и чувствуют.
—Ага. Стало быть, повезло тебе, что она тебе дитё своё отдала. Если бы не одобрила, он бы вырос и уничтожил тебя.
Я в испуге замерла.
— Как же так-то? Я его на себе столько несла, а он бы убил?
Игнат кивнул:
— Нет ни одного случая, чтоб левиры с людьми жили. Не слышал.
Окружающие покачали головами.
— Легенды гласят, что Хранительница создала левиров как домашнего питомца для своего рода. И как охрану. Потому они к ваарцам в руки не даются.
— А кабар как попал?
— Хилый? Это когда мы с Мелким остановились в селении переночевать. В угол его загнали раненого, убить хотели.
— Вот недоумки. Ну, посмотрим, что будет — усмехнулся Игнат Петрович.
— Это тоже создание Хранительницы. Разведка, так сказать. Как гончие они рыскают по всей Ваарии и ничего нельзя от них утаить. Даже поручения её выполняют.
Игнат Петрович поднял руки вверх:
— Но это предания. Остальное нам неведомо. Да, братцы? — обернулся к Люсе и чмокнул в макушку. Люся кивнула и зевнула.
— А и правда, у меня уже тоже глаза слипаются.
Игнат хлопнул руками по коленям:
— Спать. Завтра новый день, вот тогда и поговорим.
Еле переставляя ноги, дошла до комнаты и открыла дверь. Какая-то мысль билась в голове, но от усталости ничего не могла сообразить. Дети спали. Животные прошли в комнату и расположились на полу. Я стянула платье и бухнулась в кровать. Кажется, едва голова коснулась постели, я уснула. И уже проваливаясь в сон, мне показалось, что кто-то засмеялся.
Просыпаться не хотелось. Постель мягкая, чистая и еле уловимо пахнет травами. Хорошо то как- никто не зырит, никого не убивают.
— Фу, что за запах? — поморщившись, открыла глаза и испугалась. Мелкий стоял с открытой пастью, вывалив язык, и смотрел на меня.
— Мелкий, ты зубы бы почистил, честное слово. Или не дыши на меня, задохнусь ведь — протянула руку и почесала за ушком.
Он довольно уркнул. И, кстати, как он достал до кровати? Я перегнулась и посмотрела на него.
— Опять вырос? Вырастешь и уйдешь, да? А я уже полюбила тебя. И совсем уже не мелкий, а всё без имени. Ты пока не уходи, ладно? — говорила я, обняв его за шею. Он отстранился, посмотрел в глаза, уркнул и пошёл к двери. Остановился и оглянулся на меня.
— А, тебе дверь открыть нужно? Сейчас открою.
Хотела встать, но ногам что-то мешало. Что такое? Там лежал Хилый, развалившись на спине, оставив незащищённым своё пузо. Задние лапы во сне подёргивались, а нос слегка морщился. Я покачала головой:
— Наглый ты, Хилый. Чего развалился? На полу место закончилось?
Он открыл глаза, сладко зевнул и потянулся, вытянув лапы.
— Вроде дикое животное, а на кровати спишь, будто всю жизнь на ней провел, — покачала я головой, улыбаясь.
— Кстати ,— я схватила его и подтянула к себе.
Он начал сопротивляться.
— Спасибо тебе, что помогал. И ночью и на озере. И никакой ты не Хилый. Нарекаю тебя Хилом. Согласен?
Он мотнул головой.
— Ну вот, я же говорила, что ты все понимаешь — обрадовалась я. Взяла его морду и посмотрела в глаза:
— Ты тоже пока не уходи, пожалуйста, ладно? Если соберешься, то немножко попозже. Мне твоя помощь очень-очень необходима. Нам наверно придется в столицу идти.
Потеряв терпение, возле двери фыркнул Мелкий.
— Иду, иду — вставая с кровати. — Ты только не пугай там никого, выгонят на фиг. Что делать будем? И охотиться только в лесу!
В это время проснулись дети. Мы умылись и вышли на улицу.
Люсетта приветственно махнула нам рукой:
— Гринат занят пока.
И чем теперь заняться?
— Люсетта, давайте мы вам поможем. Не хочется быть нахлебниками.
Мы с Линой мели двор, помогали готовить обед. А потом пошли прогуляться по селению. Добротные крепкие дома из бревен, обработанные смолой какого-то дерева. Улицы вымощены камнем, наверно с реки натаскали.