— Ну смотри мне. — Продолжало недовольно говорить существо с длинной седой бородой.
Затем оно потащилось к первому попавшемуся стулу и со скрежетом свалилось в него. После, приказным голосом сказало.
— Накорми мою собаку, она там рвёт и мечет...Мы два дня были в пути, и всё что она жрала — это жалкий заяц.
— Заяц ? — Переспросила она.
— Да заяц. А что тут такого то ? — Скривил он рожицу и без того гремучую.
— Думала человекоподобного слопала…как когда-то…в…
— Нет, на сей раз не такого, ты прокололась. Давай поспеши ! Не то он скоро там подохнет с голоду. — Лай с улицы поддержал его слова. — А я пока пойду прилягу…нужно выспаться. — И он принялся один за другим снимать кожаные сапоги.
Ба-бах!!! Так скоро спать ? — первая мысль у девчонки. На эту самую кровать ? —первая мысль малыша. Ведь здесь под кроватью этого самого надзирателя валялся незваный гость, перепуганный не на шутку, и куда недавно он полез с целью оставаться незамеченным хотя бы какое то время, подумалось ей. Но что же остаётся ? Ничего ! Придётся уповать на помощь Божию мне и верить в то, что этот жуткий бес свалившись на широкую кровать, поверх меня, заснёт десятым сном, не заметив под собою присутствие запуганного мальчугана, и не станет внюхиваться к запахам извне, думая, что, да как тут, что не так, и...кто под ним. Не дай Бог такому случиться, думал обречённый на погибель Данди.
Девчонка как он понял, почти бесшумно понеслась сейчас в сторону крохотной кухоньки дабы в ней приготовить некую жратву этому клыкастому, оголтелому псу, от бешенства скулившего там за окнами, снаружи.
* * *
— Меня зовут Малунья… — Призналась бедная девчонка малышу. —...так называла меня мамочка моя.
По её правой щеке покатилась слеза, чистая бирюза. И в порыве злости, она вдруг озверела, и со всей силой дёрнула, отчего со стола полетели золотистые бошмачки, только что привезённые ей надзирателем (милым надзирателем на первый взгляд ) в качестве подарка, после двухдневных странствий по сказочному Старому лесу.
— Тише-е… — В страхе за себя попросил малыш.
— Он спит и очень крепко, а собачонку что снаружи я усыпила, подсыпав ей снотворное в еду…ты можешь уходить, и не боятся за преследование злого пса. — Этот магический взгляд фантастических глаз девчонки заворожил его на миг, что он не мог даже шелохнуться. Он уверялся сейчас в том, что они у неё состояли из кристалликов льда, и от них шёл сквозящий холод. И пока он медлил она делилась.
— Иногда мне кажется… —Вдруг призналась она. —…что отдыхать я буду только на том свете.
Благодаря находчивости и смекалке милой девчонки, малыш остался цел, и более того, продолжил путь вперёд, к ждавшему его там за лесами за долами Миру теней. Не лёгким будет путь, а потому она вручила ему разное : немного пищи, свеженькой водицы и подсказок, а также путеводительную карту леса. Данди тронулся в дальнейший ход, пожелав Малунье как можно поскорее сделать ноги из этого тиранического логова, от этого хищного пса и прибитого судьбой зловещего надзирателя. А та, пообещала так и сделать, но не сейчас, чуть погодя, когда те потеряют нюх, когда не смогут ни в какую более вернуть её назад, в этот пропитанный печалью чахоточный домик-скворечник затерянный в Старом лесу.
Cтранник топал по зелёным лесным покрывалам усеянным непорочными цветами жизни, а бывало выходил на тополиный пух, что забивался ему в рот и лип к глазам. Он сыпал с множества тополиных деревьев в ряд стоявших на тропе ведущей из обширных полей к очередному слою густого тропического леса, где кислород порою вырабатывается крайне мало, и дышится при этом очень трудно, отчего малыш ни раз садился на первый попавшийся камень гигант или обычный пенёк и глубоко вдыхал душного воздуха, в целях придти в себя, в целях не задохнуться окончательно. И надо же, чрез эти нелёгкие усилия ему всё ж удавалось, и он вставал и двигал дальше, до следующего раза, когда отдышка посетит его опять. Не дай ей появиться вновь ! Особо чувствовалось, как воздух здесь самофильтруется после наскоков душегубных масс. Преодолев немалый отрезок пешего пути он незаметно для себя остановился. Что-то увидел впереди ? Иль просто показалось ? Да, там впереди мелькнуло существо похожее на зайца, оно скакало, и как-то странно. А ещё, оно тянулось метра полтора в рост. Странник увидев такое здорово опешил, но не испугался, так как имел в своём рюкзачке одну морковь, которую с великой радостью в случае чего мог протянуть подпрыгивающему в его сторону ушастому зайцеобразу.
— Ты кто ? — Вопрос встал.
Так существо ещё и говорит ?! — Не верил Данди.
— Я человек. А ты же заяц ? Иль лишь подобие его ?
— Заяц…Ещё как заяц ! — И косой реактивно понёсся за спину малыша и уже оттуда говорил. — Стоит мне зевнуть, как вдруг в Старом лесу незримо возникают гости.
Скорость у необычного на вид зайца правда была световая. Неужели кролик так чертовски быстр, мы вроде с ним как никак одну и ту же воду пьём, одним и тем же воздухом дышим, но в корне разные, — подумал ещё странник. Телом он вышел кроликоподобным, и только мордашка у него являлась человеческой.
— Я тут совсем недавно.
— Тебя волнует…может быть Луна ? — Спросило существо.
— Меня волнует — Закулисный заповедник !
— Воо как ! А там те тени…призраки. Тебе не страшно ? — Существо запрыгало на одной пружинистой лапке, при этом дёргая ушами на заячьей твёрдой голове.
— И не сказать чтоб страшно…Но…
— Ну а ты смееел !
— Спасибо.
— Как зовут ?
— Данди Бой. — Представился он зайцу.
— Воо как !
— Так.
— Иль ты смеёшься ?
— Ммм…— Непонимающе мотнул головкой странник.
— Иль ты смеёшься над жизнью, или сама жизнь смеётся над тобой, Данди…кто ? Как же, конечно Бой...— Прыгая на месте, и одновременно хрустя морковкой язвило кроликоподобное существо.
— Как посмеялась над тобой ? — Не выдержал малыш, которому не понравилась излишняя пыжесть лесного попрыгунчика.
Косой лишь покривлялся да затем сказал.
— Вон как, а я и не думал…оказывается ты способен держать удар ? Молодеец !
— Кроме солнечного.
— Воо как !
— А куда вы сами держите свой путь ?
— А никуда ! Он круглый, и без чётких правил и границ. Я прыгаю повсюду, и рад тому, что крутится наша земля, когда я озорно по ней несусь.
— Ну ладно, пора мне в путь. — Гость причудливого леса не хотел терять здесь времени зазря.
— Счастливо ! — Без вопросов отвечало существо и уносилось в даль.
Кроликообразное существо во рту с острой морковкой скакало себе и скакало, пока не исчезло за ближайшим серым холмиком. А Данди, спокойно проводил взглядом “зайца” и тронулся ужотко в свой дальнейший путь.
День четвёртый. Данди встречает лесного волшебника, умеющего по настоящему любить.
Становилось всё холоднее и холоднее, а в ветвях деревьев спускался туман. В лесу начинало темнеть, но до полной темени было ещё ни много ни мало три-четыре часика. Замечалось то, как птички отходили ко сну, насекомые уползали в свои заранее укомплектованные убежища, лесные добрые звери замолкали, а хищники наверняка выходили на ночную охоту. Данди это беспокоило больше всего, но остановить оно его уже не смогло бы. Слишком далеко утопал он в лес…Слишком далеко увёл лес его за собой...Ведь половинa странствующего пути уже наверняка позади, а значит и не за горами сам Закулисный заповедник, от которого рукой подать до Мира теней, где рос совершенный цветок, который требовалось по приходу сорвать, и тем самым выпустить на волю к полному небесному спокойствию падшие души принцев и принцесс, что задержались здесь по всяким причинам. А они в свою очередь в знак благодарности по заверениям старой Мамбы должны были поделиться с ним всем чем ведают и знают, что не спроси у них, и даже сумеют указать местонахождение бедного, заколоченного в кандалы землянина Раина. И шансы равнялись сто ко стам. Они же призраки ! Так об этом сказала болотная старуха прожившая на белом всекоролевском свете не одну сотню лет, и посему верить ей стоило. Не зря же говорят, чем больше ты живёшь на белом свете, тем больше знаешь. Так как вера малыша подкреплялась необходимостью, а она уже неимоверным желанием, многое под меткой "если" обсуждению не поддавалось. Он был обязан жизнью своему родненькому дедушке, которого мир уже не знал, и желал во что бы то ни стало в случае удачного освобождения Раина довершить начатое, удачно вернувшись в скором времени в мир реальности и там, на месте, постараться доказать благодаря неким достоверным фактам а может показаниям определённых личностей, если повезёт, настаивая на защиту чести, на полной невиновности бедного Рональда, в им якобы совершённом давным-давно убийстве бывшего одноклассника. У малыша существовала надежда, хоть и в комариный укус, на справедливый исход всего задуманного. Ведь дедушка всегда жил внучком, а тот в свою очередь им, и не дай Бог сейчас взять и сдаться на пол пути, как бы страшно и сложно не было. Со стороны сей поступок бы расценивался слишком низко, и соотносился бы к предательству. А так как предателей род Фростов не растил тема была наспех им закрыта, а затем для уверенности мысленно зарыта в земле. Спустя где-то час, пришло время подкрепиться, и сев на первый замеченный им старый пенёк, он увлёкся трапезой. В милом своём рюкзачке странник быстро отыскал острую длинную морковь, а ещё кочан малюсенькой капусты ; всё это ему досталось от кроликообразного существа по имени Пиплбегс за проявленное дружелюбие малыша по отношению к последнему, с которым они топали по лесным тропам, днём ранее. Но откусив разок хрустящую морковь, он наморщился и смело откинул её за спину в зелёную чащу, где сейчас кружила армия противной мошкары. Овощи напрочь не лезли в рот, сейчас ему хотелось чего-то по существенней, и повкуснее. И тогда странник полез поглубже, в самое днище родного ему, и до дыр затасканного по белу свету рюкзачка. И вдруг, удача, ему свезло, так как удалось правой рыскающей рукой наткнуться на пару серых вафелек, которые до этого заметить здесь не посчастливилось, потому, как они каким-то образом протиснулись в порванную матерчатую брешь в одном из кармашек, и там покоились до теперешнего их случайного обнаружения. От вида их зарадовалось милое сердечко путника, и вдруг вспомнилось ему, кто дал их, ранним утром тем. ”О Сантра-радость ты моя !” И следом...“Аурела — сердце моё — тебе во век веков теперь подчиненo.”, — так думал он на радостях. За этим лопая ауреловскую вафельку и всматриваясь в вечернее небо и представляя образ славной Аурелы-Сантропэ. Полакомившись, малыш прилёг подремать на пару часиков. Хотелось перед полной лесной тьмой, находиться в полном бодрствование, ну словом, во всеоружии. Но не тут то было...Час, два, три...за ними четыре...пять. Дремучий лес в раз убаюкал малыша, закутав спящего дитя в свои паучьи сети сонного царства (в какой раз уже, хе-хе) нагло, без спросу заманив в свой сладкий, завораживающий танец, и теперь не отпуская из своих когтей столь затянувшийся под небом сон — будто бы под дудочку кого-то — подвергал Данди на множество опасностей, отовсюду к нему в сей миг подкрадывающихся. И во спасенье (а может быть и нет), всё таки из сна вырвал его дикий вой волка, плачущего на жёлтый ночной месяц. Вскочив и подобрав ноги под себя, он вздрогнул, и тут как тут по телу понеслись эти убийственные мурашки,не к месту рвота подступила к горлу, и не по детски затрясло. Волки рядом ?! Первая мысль, и ясный день насколько обоснованная. Ни теряя ни секунды малыш вскочил на трясущиеся детские ножки и побежал к первому попавшемуся высоченному деревцу, разрывая тьму руками тощими, где поймал первую толстую ветку, взобрался на неё и полез на самый верх. Ему ох как бы не хотелось оказаться в пасти хищников здешних, злостных…Хватая воздух ртом, и заодно ветку за веткой трясущимися руками,прям как Маугли в той сказке, он старался своё младенческое тельце поднять как можно выше, подальше от серых голодных взглядов. И когда взбираться уже было некуда, пришлось остановиться и вслед за этим крепко-накрепко прижаться к древнему деревцу Старого леса и дрожа глянуть в самый низ, туда в сущую тьму, в то место где ему недавно приходилось отходить ко сну....О Боже !...подумалось ему…а таааам...Мама Мия ! Два, хитро зауженных в темноте сверкающих глаза...нет уже четыре...вон ещё, шесть..их три, три злостных лесных волка. И они видят меня, следят за мной, сходил с ума от страху Данди, пребывая сейчас в бешеном, неподконтрольном волнение. Увиденное заставило его ещё сильнее прижаться к спасительному деревцу, и если бы не оно...то подумать страшно, что его ждало бы…Малыш немного даже прослезился. И в голову полезли слова без которых не представляет себя ни одно дитя в мире. Мама, мама, мама, папа. Но быстро избавившись от них и успокоившись чуток, ему стало легче, и думать в таком контексте о родителях не захотелось больше. Ох, как же я всё таки вовремя проснулся, а потом не теряясь догадался полезть на самый верх этого высоченного деревца, туда, ближе к поднебесью, — думал он, не решаясь даже пискнуть, чтобы лишний раз не привлечь к себе внимание волков...Tуда, ближе к ярким звёздам, cейчас в небе их было с миллиард. Озлобленные хищники ходили вокруг да около, нарезая круги. Наблюдать за их горящими в темени глазам, свысока, получалось без напрягу. Страннику даже подумалось что если сравнивать допустим того Малуньи тронутого надзирателя и этих бешеных собак, нет хуже, волков, то первый им в пупок не дышит. Серые обитатели хвойного сказочного леса считались на голову страшнее, опаснее, ненасытнее. Тут пришло время всё тех же спасительных молитв. И так ему пришлось тут проторчать аж до самого утра, глаз не смыкая.И чтож, время пошло, но очень медленно, слегка быстрее хода черепахи. А так всегда бывало именно тогда, когда тебе хотелось чтоб оно летело…В тот час светивших в чёрном небе ярких звёзд, луны,созвездия медведицы, ему хотелось сильно отойти ко сну, но не на малой высоте, вцепившись крепко в дерево это, ему такое и не снилось. Он лишь дрожал, следил за ходом зубастых хищников внизу, и думал о хорошем. По крайней мере заставлял себя о маме с папой думать. Иногда, чтож, да получалось. А вот когда уже малыш всем подсознанием своим нырнул в кромешный свет, найти тепло, забыться хоть на миг в мгновенных добрых ощущениях, уйти при этом от преследующего зла, тут под собою, лес уснул во мгле. А волки ? Казалось волки потерялись, и след простыл их. Но возможно только лишь на время, после которого они придут пастись под деревце опять. Данди не думал вовсе испытывать судьбу, когда спустя короткое время очнулся и не увидел снизу никого. А точнее тех, чьи глаза полыхают цветом крови всякий раз когда добычу перед собой учуют. На этом, забредший в дремучий лес странник успокоил себя и постарался дождаться первых утренних лучей. С милой мыслью — “сказка на двоих”, малыш понёсся всей возвышенной душой (находясь сейчас на приличной высоте ему как никогда стоило считать свою душу возвышенной, ха ) в страну детских воображений, о которых как-то его предупреждала книга Скомканных страниц, группa умерших детишек из богатой той домины с номером 133…