— Куда деть? — поинтересовался он, хотя принцу не пристало убираться за пиратскими капитанами, но и оставлять в каюте эту груду мокрого тряпья совершенно не хотелось.
— Кинь в кабинете, заберут, — отмахнулся Брок, и Баки сделал, как сказали.
Он скользнул к Броку под одеяло и оплел его всем собой, укладывая его голову себе на плечо, перебирая пальцами волосы. Корабль все еще сильно качало, но теперь Баки было совсем не страшно, а тихо и спокойно, он лежал рядом с мужчиной, в которого почему-то безоглядно верил, верил, что рядом с ним у него все будет хорошо.
Баки прикрыл глаза и не заметил, как уснул, вымотанный ночными переживаниями. Ему почему-то снился Стив, весь в белом, с белым букетом роз и предложением руки и сердца. Баки проснулся и не мог понять, с чего это вдруг ему снится подобное, но Брок мирно спал рядом, положив ему поперек груди свою тяжелую руку, и Баки перестал думать о всякой ерунде. А еще он почувствовал, что корабль движется и его уже не мотает, как щепку.
— Капитан, “Эгида” на хвосте, — крикнули за дверью, и Баки аж вздрогнул от неожиданности.
Брок открыл глаза и сел, словно и не спал вовсе, глянул на Баки странным взглядом, поцеловал коротко и, быстро натянув на себя штаны и рубашку, стремительно вышел из каюты, ничего не сказав. Баки еще посидел, но понял, что не может просто так вообще ничего не делать, тупо сидеть и ждать, и, одевшись, тоже поднялся на мостик, где Брок глядел в подзорную трубу на стремительно приближающийся корабль.
— Похоже, у него тоже есть волшебный порошок, капитан, — заметил очевидное старпом, но Баки казалось, что Брок его не услышал, он стоял, широко расставив ноги, на качающейся палубе и смотрел на летящую “Эгиду”. — Мы не сможем оторваться.
— Все мы сможем, — буркнул Брок, — главное — выиграть время и добраться до проливов, Острова уже близко. В проливы он за нами не пойдет.
Баки обернулся посмотреть вперед, куда летела “Гидра”, и разглядел на горизонте очертания острова. Он не ожидал, что они окажутся на пиратских Островах так быстро, ведь Брок говорил, что идти еще два дня, а они попали в штиль, а потом в жуткий шторм. Но что Баки знал о морских переходах?
“Эгида” медленно приближалась, но остров тоже становился все ближе, а время тянулось, словно разлитый кисель, казалось, оно вообще замерло, и только счет склянок говорил о его беге.
— Курс зюйд-вест-тень-зюйд, — приказал Брок рулевому, глянув в подзорную трубу на остров.
— Есть курс зюйд-вест-тень-зюйд, — тут же откликнулся рулевой, переложив штурвал.
Корабль слабо, но ощутимо повернуло, а на палубе послышались команды, забегали матросы. Брок стоял, совершенно спокойный, будто не за ним сейчас гнался один из самых быстрых кораблей, да еще под волшебным порошком, усиливающим ветер в парусах. Он глянул на Баки, стоящего рядом и вперившего свой взгляд вдаль, туда, где была “Эгида”.
— Ничего, золотце, — тихо сказал ему Брок, проведя ладонью по спине, совершенно не стесняясь стоящего тут старпома и рулевого, — сейчас обогнем остров и уйдем проливом между рифом и островом, ему придется обходить по широкой дуге, а мы успеем затеряться в водах архипелага. Роджерс не знает местных проливов, нас ему не достать.
Баки кивнул, не зная, рад он этому, или нет. А потом внезапно осознал то, что успел забыть: Брок — пират, приговоренный к повешению без суда и следствия, и если Стив их догонит, то ничем хорошим для Брока это не кончится. Он развернулся к Броку, какому-то безрассудно спокойному, уверенному в себе, своем корабле и своем экипаже, и долго просто смотрел на него, пытаясь понять, что тот сейчас думает и чувствует.
“Эгиду” уже хорошо было видно невооруженным глазом, Баки даже разглядел какое-то шевеление на носу, когда старпом меланхолично заметил.
— Будут стрелять, — он не глядел на Брока, он впился взглядом в приближающийся корабль.
— Пусть стреляют, — пожал плечами Брок, но Баки был уверен, что ему совсем не все равно, что будет делать Стив.
И действительно, раздался выстрел, над носом “Эгиды” взметнулись клубы порохового дыма, и ядро упало непозволительно близко от кормы “Гидры”. Второй выстрел не заставил себя ждать, но и этот не достиг цели. Казалось, что их обстреливают просто от безысходности, невозможности догнать, тратя ядра и порох. Но очередной выстрел достиг своей цели, раздался оглушительный треск, полетели щепки и доски.
— Руль цел? — выкрикнул Брок.
— Так точно! Входим в пролив, капитан, — доложил рулевой.
— Я сам, — отодвинул рулевого Брок, и взялся за штурвал, резко вывернув его вправо. Корабль накренило, он стал, казалось, безумно медленно поворачивать, но еще пара ядер прошли по касательной, повредив обшивку выше ватерлинии.
Баки, как завороженный, смотрел, как Брок уверенно вел корабль узким проливом между еле заметно торчащим из воды рифом и скалистой кромкой острова, иногда оборачиваясь назад.
— Черти тебя дери, Роджерс, — выругался он, в очередной раз взглянув на висящую у них на хвосте “Эгиду”, — ты уже должен отвернуть. Идиот, ты не знаешь этих проливов. Не ходи за мной, — как-то обреченно сказал сам себе Брок, продолжая уверенно лавировать в опасном узком проливе.
Матросы крепко знали свое дело, умело настраивая паруса под ветер, и в какой-то момент “Эгида” стала отставать, а потом исчезла за мысом, за который они повернули.
— Курс на столицу, — устало приказал он, отдавая штурвал рулевому.
— И на этот раз ушли! — слышал Баки радостные вопли команды, даже чопорный старпом с явной военной выправкой улыбался.
— Оценить повреждения и начать возможный ремонт, — бросил Брок старпому. — Я буду у себя. Пойдем, Баки?
— Оценить повреждения! — возвысил голос старпом. — Начать ремонт!
Команды еще эхом отдавались на палубе, а Брок с Баки уже скрылись в капитанской каюте, где тот, резко прижав Баки к двери, впился в его губы отчаянным, болезненным поцелуем, и Баки ответил, обнимая, царапая спину через рубашку. У него стояло до боли, он только сейчас понял, какая для него оказалась нервотрепка эта погоня, как же он счастлив, что им удалось уйти. Баки обхватил лицо Брока руками и целовал, целовал, целовал его, пока тот не отстранился, потянув с себя рубашку, и Баки стало все понятно без слов.
Они избавились от одежды, и Брок улегся на живот, призывно качнув задницей, Баки нашел глазами вчерашний пузырек, который очень кстати выкатился из-под кровати, и поднял его с пола.
— Хочу жестко и быстро, — хрипло сказал, почти приказал Брок, и Баки, вылив себе на ладонь вязкой жидкости, и ввел в Брока сразу два пальца.
Брок застонал, приподнимая бедра, яростно насаживаясь на пальцы, но Баки все равно старался не спешить, хотя самому хотелось засадить Броку по самые яйца, но тот все решил сам, изогнулся, потянул его на себя, и Баки, наскоро его растянув, вошел в него одним движением.
— Господи, да! — простонал Брок, поднимаясь на четвереньки, заставля этим встать Баки на колени.
Он дал Броку немного привыкнуть к себе и задвигался в нем быстро, жадно, сжимая его ягодицу металлической рукой до синяков, а живой гладя по спине. Брок ловил его движение, насаживаясь на него с каким-то остервенением, не жалея себя, давая выход эмоциям, которых не было на мостике.
Баки жестко драл Брока, давая ему то, чего он так хотел, шум волн не заглушал пошлые шлепки тела о тело, жаркие стоны, ругань Брока, который принялся яростно дрочить себе, и кончил, застонав-зарычав в подушку, сжимая Баки в себе. Тот отстал от него всего на пару движений, и повалился ему на спину, тяжело дыша.
Баки лежал на Броке, целуя его плечи, спину, шею, а тот лежал, вжавшись лицом в подушку, заведя руку за спину и поглаживая Баки по боку.
Они обтерлись мягкой тряпицей, которая была нещадно брошена на пол, на котором и так много всего валялось после шторма.