Баки, оглушенный, опьяненный последними событиями, не заметил, как Брок утащил его в каюту, толкнул на постель, жадно глядя своим невозможным взглядом, и Баки забыл про всех, кто мог даже попытаться отобрать у него Брока, потому что сейчас Брок был только его.
— Золотце, — горячечно шептал Брок, покрывая поцелуями его обнаженное тело, — Баки. Хороший мой, нежный, ласковый. Как же я хочу тебя. Позволишь, золотце? Я не обижу, не сделаю больно, обещаю.
От этого жаркого шепота Баки плавился весь, растекаясь лужицей по кровати, и готов был отдаться, потому что хотел слиться с Броком в экстазе, и не важно как. А еще Брок был настоящим, живым, честным, насколько это было возможно между ними, и искренне хотел именно его, а не его титул или положение, которое можно получить, спя с принцем.
— Да, — жарко выдохнул Баки, понимая, на что он соглашается, и понимая, что ждал именно такого человека, чтобы позволить трахнуть себя. Что ждал чего-то такого честного и неотвратимого, ждал, чтобы желали именно его, без титулов и званий. Он бесстыдно раздвинул длинные ноги, потянувшись к Броку руками. — Да.
Брок припал к его стоящему колом члену губами, облизывая головку, и Баки выгнулся, застонал от ласки, чувствуя ладони Брока у себя на ягодицах, как он сжимает их, и это заводило неимоверно.
Брок самозабвенно сосал Баки, беря до горла, прижимая головку языком к небу, и снова насаживался, а Баки оставалось только вцепляться ему в волосы и стонать, стараясь отсрочить разрядку. Так ему еще никогда никто не сосал, вкладывая в процесс душу, всего себя.
— Брок, — Баки потянул его за волосы, чтобы тот отстранился, — я сейчас…
— Нет, золотце, у меня на тебя большие планы, — и Брок тут же сжал его член у основания, не давая кончить. — Так что не сейчас, золотце.
Баки почувствовал, как острое, обжигающее возбуждение отпускает, но он знал, что это ненадолго. А Брок сильнее развел его ноги, закидывая их себе на плечи, и спустился юрким умелым языком к его входу. Баки застонал, дернувшись, но его крепко держали сильные руки Брока, и он дался, расслабился, позволяя.
Это было что-то невероятное. Язык Брока творил какие-то чудеса, то мокро вылизывая, то ввинчиваясь острым кончиком, и Баки подавался, гнулся под его ладонями, и даже не заметил, как язык сменил палец. Ощущения были странными, но приятными, особенно когда Брок задевал что-то внутри, отчего тело прошивало молнией удовольствия. Баки извивался, не сразу почувствовав, что теперь его ласкают уже двумя пальцами, неотвратимо растягивая. Он было подумал, что сейчас Брок войдет в него, пока он еще не до конца готов, но тот был терпелив и бесконечно нежен с ним, поглаживал по животу, пуская по телу мурашки, и не выпускал его член изо рта.
— Брок… — простонал Баки, насаживаясь на пальцы, изнывая от неведомого доселе желания.
— Да, Баки, да, золотце. Будет, как ты хочешь, — сумел оторваться от его члена Брок, жарко зашептав ему на ухо.
— Хочу, — прошептал-простонал Баки. — Сейчас… Ну же, сейчас…
Брок направил себя в него, и Баки, инстинктивно сжавшись, словно ему обязательно должно быть больно, почувствовал только растяжение мышц.
— Ш-ш-ш, не зажимайся, — погладил его по бедру Брок, и Баки расслабился, впуская его.
Он чувствовал, как его заполняет что-то большое и каменно-твердое, горячее. Больно не было, было странно, но от этого ощущения его отвлекали губы и руки Брока. Он целовал Баки, гладил, не двигаясь в нем, ждал, чтобы тот привык к нему. Баки нетерпеливо поерзал, и Брок двинулся, вышел и аккуратно, нежно толкнулся обратно, в горячую тесноту, еще и еще раз. Баки лежал под Броком и почти ничего не чувствовал, даже успел подумать, какой в этом смысл, но тут Брок поменял угол, слегка приподнимая бедра Баки, и от нового несильного толчка внутри все взорвалось яркими красками. Стон наслаждения сорвался с губ против воли, Баки подался на член Брока сам и просто утонул в этих новых, таких ярких, приносящих безумное удовольствие ощущениях.
Сначала Брок был очень нежным, ласковым, но чем больше распаляло его желание, тем сильнее вбивался в Баки, а тот только подавался навстречу, тонул в новом удовольствии, срывая горло от криков. Брок взял невероятно головокружительный темп, почти рычал, вбиваясь в Баки, дрочил ему, обхватив член широкой ладонью, и Баки изогнулся весь, чувствуя, как по телу пустили разряд молнии. Ему казалось, что оголен каждый его нерв, так остро, ярко ощущалось удовольствие. На мгновение каждая мышца его тела напряглась, и Баки кончил, уже не в силах кричать, только застонал, прикрывая глаза, оплетая руками Брока, пытаясь прижать к себе. Брок громко застонал-зарычал и кончил, повалившись на Баки, медленно целуя его в шею.
— Золотце… — прошептал Брок, скатываясь с него и ложась рядом, обнимая. — Мое золотце.
И сказано это было с таким счастьем и отчаянной грустью одновременно, что Баки чуть не расплакался, сам не зная, от чего. Он обнял Брока, прижимая к себе, словно мог укрыть его этим от всех бед и терзаний. Баки чувствовал, как тонет в этом человеке, проваливается в него, и от этого стало немного страшно.
— А через неделю ты уплывешь, оставив меня на этом острове, как принцессу в башне? — с усмешкой спросил Баки, чтобы разбить эту странную звенящую тишину, которая пугала своей недосказанностью.
— Нет, я заберу тебя с собой, как раба на галеры, — в голосе Брока чувствовалась улыбка, он коснулся губами шеи Баки, — и буду заставлять стоять вахту в самую непогоду.
Баки рассмеялся, понимая, что ничего подобного не случится, отчего ему стало еще веселее. Он перевернулся, почти полностью укладываясь на Брока, чувствуя, как по бедру стекает его семя, но ничего не хотел с этим делать, а потом уселся ему на бедра. Брок тут же обхватил его ладонями за задницу, сжав их до боли, и легко сел, потянувшись к губам Баки. Тот жарко ответил на поцелуй, прижимаясь к Броку, чувствуя новый виток возбуждения, потерся о Брока всем телом, и тот приподнял его под задницу, давая почувствовать свое желание.
Они снова ухнули в пучину чувственного удовольствия, забывшись друг в друге до самого утра. Баки сладко зевнул, расслабленный, вытраханный до последнего предела, прижался к Броку и почти сразу уснул, не увидев, как Брок улыбается почти счастливо.
Баки разбудил дробный стук молотков, но открывать глаза он не спешил, наслаждаясь приятной истомой после вымотавшей его ночи, полной страсти. Брок в кровати не обнаружился, и только Баки успел об этом пожалеть, как он вошел.
— Просыпайся, золотце, — Брок сел на кровать и погладил его по обнаженному бедру. — Есть хочешь?
— Ага, — открыл глаза Баки, улыбнувшись Броку.
— Сейчас принесут, — ответил тот, ложась поперек кровати и подперев голову рукой. Он смотрел на Баки, облизывая его взглядом, и гладил по ноге.
— Я хочу купаться, — внезапно сказал Баки, наслаждаясь легкими поглаживаниями.
— С борта сигануть хочешь, или подождешь, я отведу тебя в место поинтереснее? — предложил Брок.
— С борта не хочу, — потянулся Баки. — А что за место поинтереснее?
— Увидишь, — пообещал Брок и оторвался от него, услышав, как в каюту вошли. — Принесли завтрак.
Брок решил сам накормить Баки прямо в кровати, и тот заливисто смеялся, позволяя кормить себя. Они поели, собрались и Брок приказал спустить на воду лодку.
Шестеро матросов, слаженно и споро работая веслами, быстро доставили их на остров, вытащив лодку на берег. Брок взял Баки за руку и повел с пляжа вглубь острова. Баки озирался, глядя на незнакомый ему пейзаж из пальм, освещенных ярким жарким солнцем.
— У тебя шалаш где-то в чащобе? — спросил Баки, когда они скрылись под тенью деревьев, идя по широкой тропе.