– Про дерево Хай, - понизила голос я. - Точнее, о том, что здесь запрещено его выращивать. Я рисковала, и вы рискуете…
– Уже нет, - вздохнул Ханс и выразительно посмотрел на дверь.
Кай попытался меня успокоить:
– Все не так страшно… Ну отругали бы, и все.
– Отругали бы? - возмутилась я. - Жесткий допрос у менталистов это, по-твоему, отругали?
– Ты прочла кодекс, - наконец, смекнул Ханс.
Я молча кивнула и продолжила укоризненно смотреть на него. Парни переглянулись, и Ханс хлопнул по шее, призывая демона занять свое место на его теле. Урча, тот медленно заполз ему за воротник. Кай примирительно сказал:
– Ну, хорошо. Это было опасно. Какую компенсацию своих волнений ты хочешь получить?
– Никакую, - ответила я. - Хотела попросить, чтобы вы избавились от дерева.
– Уже избавились, клянусь, - заверил Ханс и почесал огненную татуировку.
Я вспомнила его взгляд, слова Шенадана и внезапно догадалась:
– Его забрал твой отец?
Кай опустил взгляд и выдавил:
– Да. Прости.
– За что ты извиняешься? - удивилась я.
– Я не могу ничего тебе сказать, - ответил он. - И сделать тоже… ничего не смогу. Пожалуйста, будь осторожна, Ариенай. Отец не остановится.
– Знаю, - заверила его я. - Но я не думаю, что учитель проиграет Лукиану. На приеме у ре Айштервицей он заставил его отступить.
По глазам Кая было видно, что он знает что-то важное и очень хочет поделиться. Я подумала, что если чуть-чуть надавить на него, можно узнать много интересного. Но заставлять его предавать собственный род показалось мне слишком жестоким. Я вскинула руку и сказала:
– Не говори ничего. Спасибо за конспекты и за предупреждение. Я буду осторожна.
После этого мы распрощались, и я отправилась в библиотеку. Теперь я должна была узнать, для чего Шендану дерево хай.
Но не тут-то было! Оказалось, что все книги, посвященные этому дереву, хранятся в секции, куда у студентов нет доступа. Поэтому мне пришлось удовлетвориться парой общих справочников магических растений. А еще в комнате меня ждало злополучное ведро, которое нужно было заморозить. Хотя бы попытаться. Я мысленно застонала и поплелась на ужин.
Вопреки своим ожиданиям, попытки заморозить воду так увлекли меня, что спать я легла уже глубоко за полночь. Завтрак я едва не проспала и примчалась в столовую последней. Я собиралась снова приступить к тренировкам, но ничего не вышло. Стоило мне поравняться со столом Валисия, как шпиц поднял морду от газеты и сообщил:
– Тебя вызывают к ректору. Советую поторопиться, он не любит ждать.
Сердце ушло в пятки. Когда и чем я успела привлечь его внимание?
Глава 26. Поединок
Кабинет ректора мне не понравился ещё в прошлый раз. Полумрак, темные панели на стенах, тяжелая мебель. Я не знала, чего ждать и вошла туда с опаской. Склонила голову у порога, пробормотала положенные приветствия и только после этого выпрямилась. Господин ректор в кабинете был не один. Оба массивных кресла перед его столом были заняты. И этих людей я знала.
Юлиус Ару мрачно смотрел на меня, поигрывая золотыми часами на цепочке. Его взгляд скользнул по бинтам на моей шее, и я подумала, что он, наверное, с удовольствием придушил меня сейчас. Если бы знал, что ему за это ничего не будет.
Вторым знакомцем оказался Герберт ре Айштервиц. На его лице светилась доброжелательная улыбка. С такой же улыбкой он передавал мне кольцо отца и вешал заклинание на мои волосы. Подколодный змей, который зачем-то прикидывается другом. Интересно, о чем они говорили с моим учителем?
Ректор ободряюще улыбнулся и сказал:
– Пройдите, леди Суру. Эти господа желают говорить с вами.
– И лучше наедине, - вставил Ару-старший.
Но ректор покачал головой:
– Исключено, Юлиус. При всем моем уважении к тебе и твоему роду, леди Суру - практикантка Эйехона, и я отвечаю за ее безопасность.
– Мой сын отвечает за ее безопасность, - вспылил он. - И по вине этой девчонки ввязался в магическую дуэль.
Вот оно что. Как и следовало ожидать, ему донесли о проделках сына. Похоже, убедить моего учителя у него не вышло, и теперь кровный враг пришел ко мне. И что же мне сейчас предложат?
Словно отвечая на мои мысли, заговорил Герберт:
– Юные леди ветрены, непостоянны, подвержены чувствам. Все мы были молодыми и знаем, что такое необдуманные поступки. Вы отказались принять извинения Лукиана в порыве гнева. Но гнев не доведет до добра ни вас, ни Роя.
Он достал уже знакомую мне шкатулку и поднял крышку, показывая то же самое колье. А затем продолжил:
– Давайте начнем сначала. Лукиан Хейг принес вам публичные извинения, леди Суру. Примите его подарок - и ничего не будет. Ни дуэли, ни гнева вашего кровного врага, - он бросил выразительный взгляд на Ару-старшего. - Ни нового витка вражды Ару и Суру. Ваш отец далеко, леди. И гнев всего рода Ару может обрушиться на вас.
Его слова рождали во мне сомнения. Но этот приторно-ласковый тон заставлял сердце тревожно биться. Я смотрела на украшение в его руках, как на ядовитую змею, и пыталась понять, что ему нужно. Герберт уже пытался навесить на меня какие-то заклинания. Вполне возможно, что ожерелье - это новый ошейник с меткой. И учитель тогда, в саду ре Айштервицей, сказал, что таким способом Герберт пытается добраться до него. Так что нужно теперь этому прохвосту?
Ару-старший… Этот с удовольствием испепелил бы меня, наплевав на условности. Если бы не ректор.
Кровнику надоело ждать моего ответа, и он процедил:
– Бери. Иначе пожалеешь.
Но ректор провел рукой по лысине и мягко сказал:
– Нет, Юлиус. Никакого давления. Поступайте так, как считаете правильным, леди Суру. Вы уйдете из этого кабинета миром вне зависимости от своего ответа.
– Герхард…
– Твой сын будет недоволен тем, что я разрешил вам это, - напомнил он. - Пока я ректор этого заведения, никаких угроз. Девушка поступила на общих основаниях и учится прилежно. Не надо запугивать хорошую практикантку.
– Прилежно? - одними губами прошептал Герберт.
Ректор поднял со стола какую-то ведомость и подтвердил:
– Да. У Роя нет к ней претензий.
А вот это стало сюрпризом уже для меня. Учитель хорошо обо мне отзывается? По документам я прилежная ученица? Вот это да! Я опустила глаза, стараясь скрыть ликование, которое разливалось внутри. Почему меня так радует его похвала, он же враг? Кровный враг…
Но это стало последней каплей. Я вспомнила торжество, которое было в глазах Ару, когда он принял вызов Лукиана. Его яростное: “Я же для тебя это делаю. За тебя”... И сделала шаг назад. А затем уверенно ответила:
– Нет. Извинения Лукиана Хейга я не приму. Он ответит за свой поступок кровью и магией, как того требует ваш закон.
От бешенства, которое вспыхнуло в глазах Ару-старшего, захотелось зажмуриться. Ректор поспешно сказал:
– Вы можете вернуться к себе, леди Суру. Мы вас более не задерживаем.
Я медленно отвесила церемонный поклон и вышла. В общежитие я возвращалась, как в тумане. Сомнения начали терзать меня с новой силой. В комнате я рухнула на постель и уставилась в потолок. Я чувствовала опустошение.
Правильно ли я поступила? Для чего Шендану дерево хай? И почему он так уверен в победе Лукиана? Что Герберту нужно от учителя? Вопросы роились в моей голове. Наконец, я встала и направилась охлаждать злополучное ведро. Для этого мне нужна полная концентрация. Все остальное подождет.
Испытывать результаты были приглашены Кай и Ханс. Оба парня чувствовали себя виноватыми передо мной, и были согласны на все, чтобы я сменила гнев на милость. Поэтому после ужина явились в мою комнату. Не знаю, чего они ждали. Но точно не того, что им предъявят ведро воды и предложат засунуть туда руки.
Несколько мгновений они удивленно таращились на ведро, а затем Ханс осторожно спросил: