Контакты с Филби продолжались до марта 1939 года, пока Эйтингон не «передал» Филби сначала Парижской, а потом Лондонской резидентуре И НО.
Надо сказать о том, какую роль сыграл Эйтингон в сохранении «кэмбриджской пятерки» — группы выпускников Кэмбриджского университета, которые были завербованы советской разведкой в начале 1930-х годов и в которую входили Гарольд Филби, Гай Берджес, Дональд Маклин, Энтони Блант и Джон Кэйрнкросс.
Дело в том, что, когда Орлов сбежал, руководство внешней разведки сочло, что все агенты, находившиеся на связи с Орловым, будут им выданы, и поэтому все контакты с ними надо прекратить немедленно.
Орлов сообщил в Москву, что, если его преследовать не будут, то он не провалит советскую агентурную сеть. В случае же его гибели станут достоянием гласности факты, содержащиеся в документах, которые он оставил на хранение своим адвокатам. Но руководство внешней разведки его заверения не убедили. Оно настаивало на прекращении контактов.
Но тут раздался голос Эйтингона. Всё взвесив и проанализировав агентурные донесения, он рекомендовал продолжать работу с агентами, которые ранее были на связи с Орловым. Он полагал, что Орлов не посмеет рассекретить себя по целому ряду причин: во-первых, он проживал в 1934—35 гг. в Англии по фальшивому американскому паспорту, и, если американская контрразведка получила бы данные на «кэмбриджскую пятёрку», то наверняка добралась бы и до Орлова; фальшивый американский паспорт сыграл бы тогда роковую роль для Орлова, так как ему могли отказать в американском гражданстве. Во-вторых, Эйтингон был уверен, что Орлов не посмеет вскрыть факты его сотрудничества с английскими коммунистами и проведения террористических операций против троцкистов и лиц, подозреваемых в предательстве, которых НКВД обрекло на уничтожение в Испании. Словом, Орлов был настолько «замазан», что ему было бы выгоднее и спокойнее и далее проживать в США, не раскрывая своей принадлежности к НКВД.
Сохранение «кэмбриджской пятерки» было чрезвычайно важным делом для будущей работы советской агентуры на Западе. Благодаря своему общественному положению, связям и образованию, этим людям удалось занять ответственные посты в различных государственных учреждениях, включая британские секретные службы и МИД, и вести работу в интересах Советского Союза до самого начала 1950-х годов.
Эйтингону также удалось войти в контакт с племянником главы испанской фашистской партии Примо де Ривейры, который был приятелем Гитлера и который, по словам СудоПлатова, оставался «важным источником информации о планах Франко и Гитлера» до самого 1942 года.
В 1939 году Эйтингону приказали покинуть Испанию и на время обосноваться во Франции. Одним из важнейших его достижений в последний период испанской драмы было то, что он вывел весь свой агентурно-диверсионный аппарат из-под удара и переправил его за границу, а также помог покинуть Испанию руководителям испанской компартии. Более того, он переправил сначала во Францию, а затем в Мексику ценности, которые помогли бы испанскому коммунистическому правительству жить и работать в эмиграции.
Попав во Францию, Эйтингон несколько месяцев реорганизовывал и восстанавливал всё, что осталось от агентурной сети НКВД. Он продолжал поддерживать связь с Гаем Берджесом, а затем передал его на связь Горскому — резиденту НКВД в Англии.
Покидая Испанию, Эйтингон ещё не знал, что опыт организации и подготовки разведывательно-диверсионных групп пригодятся ему уже через два-три года, когда встанет вопрос о создании особых оперативных групп для войны с германскими фашистами.
Когда последние отряды республиканцев уходили за Пире-ней, во Францию, над Испанией было хмурое небо. Но в те времена многие из них жили будущим, надеждами и верой в своё дело. Кое-кому из них пришлось встретиться спустя довольно недолгое время и вновь работать вместе.
Эйтингон всю жизнь дорожил дружбой людей, с которыми судьба свела его в Испании.
Начнём с семьи Меркадеров. Эйтингон хорошо знал женщину по имени Каридад Меркадер и её детей. Старший сын её погиб в боях с франкистами: он обвязался гранатами и бросился под танк. Младший Луис был тогда ещё подростком, но неизменно пользовался покровительством Эйтингона, который был другом семьи.
Еще одним сыном Каридад был Рамон Меркадер — тот самый человек, который нанёс Троцкому смертельный удар ледорубом. Герой Советского Союза Рамон Меркадер, друг и соратник Эйтингона, умер на Кубе в 1978 году и был похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.