— Не бойся... — Бейн успокаивающе улыбается одними уголками губ.
— Я не... — уже начинает Алек, но ему не дают договорить эту его стандартную тираду о бесстрашных сумеречных охотниках, которым он, ну конечно же, является.
— Ты должен научиться доверять мне, Александр... Иначе у нас ничего не получится... Если я говорю, что люблю тебя, значит, только тебя... Если я говорю, что ни Камилла, ни кто-либо другой ничего не значат, значит, их просто не существует для меня... И если я говорю, что тебе не нужно бояться, значит, я не сделаю больно... Ты должен доверять... — строгим тоном говорит Магнус, обдавая губы Лайтвуда горячим дыханием.
— Поцелуй меня... — Алека отчего-то ведет не по-детски, а голос предательски дрожит; Бейн только хмыкает с едва уловимой издевкой, а затем игриво целует в скулу, отстраняясь. — Не так... Прости меня... Я передумал... — сбивчиво шепчет нефилим, поднимая белый флаг и потянувшись за поцелуем.
— Это будет для тебя уроком... — Магнус отрицательно качает головой и уворачивается.
Алек хочет сказать что-то ещё, но давится собственный стоном, когда скользкий палец толкается внутрь. Это совсем не больно, почему-то Лайтвуд уверен, что и здесь не обошлось без магии, но сейчас ему плевать. Магнус безошибочно нажимает на простату, принимаясь массировать её подушечкой пальца, а нефилим кричит, срывая голос. Ему должно быть стыдно за это, он не должен хотеть так открыто и несдержанно, но у Алека больше нет сил терпеть. Всё сливается в какую-то яркую неразбериху, лицо Магнуса напротив плавно размывается, поверх него пляшут разноцветные круги. Лайтвуд только хватается за мага, как за спасательный круг, пытаясь держаться за него, потому что начинает казаться, что диван под ним плывет. Бейн и сам пьянеет оттого, как его Алек, милый стеснительный Алек, раздвигает ноги чуть шире и умоляет о большем.
— Поцелуй меня... Я не могу... Магс... — нефилим глотает звуки, пока Бейн толкает второй палец и концентрирует всё внимание на волшебной точке внутри.
Алек скулит что-то невнятное и содрогается каждый раз, когда подушечки чужих пальцев проезжаются по чувствительному комку нервов. Каждый раз кажется, что он кончит в эту же секунду, но Бейн специально замедляется и начинает двигать пальцами, как ножницами, доставляя тянущее болезненное неудобство, не разрешая прийти к финишу. Алек ведь прекрасно знал, что это не сойдет ему с рук, знал, на что шёл, так что и нечего жаловаться. Вот только ноги затекают от напряжения, задница пульсирует, пот градом катится по телу, а чертовы губы зудят от желания быть целованными. Лайтвуд стонет, хрипит, вскрикивает и скулит, бормоча что-то как в бреду. Магнус наклоняется ближе и прислушивается к этому "пожалуйста", "ещё", "глубже", "возьми".
— Сегодня секса не будет... — словно по живому режет Бейн, заставляя небесные глаза напротив широко распахнуться и заслезиться. Алек приоткрывает пухлые искусанные губы в немом вопросе, но из горла вырывается только шумное дыхание. — Если ты захочешь быть со мной, первый раз будет другим... — шепчет маг ему в шею.
— Я люблю тебя, Магнус... Прости меня... — нефилим действительно едва не плачет, всё извиняясь, хотя и виноват не он. — Давай сейчас... Я хочу... Хочу, правда... — хнычет он, пытаясь насадиться на пальцы глубже.
— И я тебя, синеглазка... В другой раз... А сейчас кончай от этого... И без рук... — безжалостно шепчет Бейн, перехватывая ладонь Алека, скользнувшую к паху, и с силой заламывая его руки вверх.
У Лайтвуда пальцы на ногах поджимаются оттого, что маг вытворяет с ним. Магнус удерживает крепко-крепко, не переставая двигать рукой в каком-то нереальном ритме. Он с довольным видом рассматривает лицо нефилима, потираясь возбуждением о ягодицу Алека. Его губы так близко, что Лайтвуд сходит с ума. Магнус издевается, наклоняется ближе, ловя губами каждый стон Алека, иногда задевая носом его нос или щеку. Бейн облизывает губы, нечаянно затрагивая кончиком языка нижнюю губу Алека, и тот кончает. Кончает с животным рыком, кончает только от этого, даже не от удивительного слитного движения-проворота пальцев внутри. На живот брызгают белые капли, слишком много, буквально заливая его напряженный пресс, покрытый рунами. Нефилим распахивает глаза и смотрит на Магнуса, лицо которого исказилось от удовольствия. Он подрагивает в последних оргазменных судорогах, а затем пошло размазывает их сперму по животу Алека, перемешивая её. Их губы всё так же близко, на расстоянии выдоха, и Лайтвуд не выдерживает, крепко хватая мага за шею сзади и притягивая к себе. Они неприятно стукаются зубами, но сейчас на это никто особо не обращает внимания. Алек властно врывается языком в рот Магнуса и яростно вылизывает его, больно прикусывая губы.
— Ты только мой... — хрипит он, наконец-то отрываясь, чтобы сделать вдох. — И плевать, что я смертный... Даже если завтра я умру, ты только мой, Магнус...
— Конечно, твой... Александр, мы решим этот вопрос с бессмертием... Только разреши мне... — выдыхает Бейн, но нефилим прерывает его, прикасаясь пальцем к губам и заставляя замолчать.
Магнус послушно кивает, пробираясь в голову Алека в последний раз, по крайней мере, в этот день. Тот всё ещё думает о Камилле и её словах, уже мысленно соглашаясь на вечность с Магнусом, но сначала Джейс, Валентин, война и они — вместе, бок о бок.</p>