Ежедневно профессор отправлял по несколько резюме. Ответов всё не было. В один из январских дней он продал практически за бесценок свои карманные золотые часы на массивной золотой цепочке. Часы были подарены ему на 50-летие сотрудниками технологического института, где он читал лекции. Часы были красивыми, с трогательной надписью. Профессор ими очень дорожил. На деньги, полученные от продажи часов, они смогли продлить ещё на две-три недели своё существование.
Часто ночами, мучаясь от бессонницы, профессор вспоминал свою прежнюю жизнь. Свой институт, где почти 30 лет преподавал, своих студентов, аспирантов, конференции, учёные советы, где он появлялся всегда подтянутым, одетым с иголочки, обязательно с белым накрахмаленным воротничком, который менялся ежедневно. Вспоминал свою творческую работу над проектами, которую он так любил. Она доставляла ему столько радости от результатов содеянного!
Вспоминалась также большая уютная квартира на Васильевском острове, обставленная старинной мебелью и милыми сердцу вещицами. Его кабинет – самая любимая комната, где он надолго оставался со своими книгами, которые он собирал всю жизнь и которыми очень дорожил. Здесь, в этой торжественной тишине, рождались новые мысли, здесь так замечательно думалось и творилось. А дача в сосновом лесу на берегу залива, которая строилась по его замыслу, где всё было так удобно, продуманно, уютно. Такое уже никогда не повторится. А он с его знаниями и умением никому не нужен в этой стране!
В конце января, когда почти совсем были потеряны надежды на лучшее, пришло приглашение на интервью в большую компанию далеко от Нью-Йорка. Читая его, профессор побледнел, жена разрыдалась.
— Я соглашусь на любую работу: инженером, техником, наконец, простым чертёжником, — сказал профессор, успокаивая жену.
Тотчас началась подготовка к отъезду. В тот же день вечером они сели в поезд, а через два дня профессор уже входил в кабинет главы компании, который изъявил желание лично с ним познакомиться.
Кабинет представлял собой большую комнату, довольно скромно обставленную. Огромный письменный стол хозяина размещался прямо напротив массивной двухстворчатой входной двери, так что входящий оказывался лицом к лицу с главой компании. Перед письменным столом стояло два кресла и маленький рабочий стол, на который посетитель мог положить свои бумаги. За спиной хозяина висел огромный портрет Джорджа Вашингтона. На стенах справа и слева от входной двери одинаковые большие почти вокзальные часы с чётким циферблатом и секундными стрелками. В какое бы кресло ни сел посетитель, прямо перед его глазами оказывались эти часы. Как понял профессор, они должны были напоминать посетителю о занятости хозяина, о необходимости сведения времени визита до минимума. Об этом, кстати, предупредил профессора и секретарь – молодой человек в строгом костюме, который проводил профессора до кабинета и открыл перед ним дверь.
– Я хочу познакомиться с вами, – обратился к профессору глава компании мистер Н., слегка пристав с кресла и протягивая ему через стол руку. Затем он жестом пригласил профессора сесть.
– Для меня многое значит личное впечатление о человеке, – пояснил он далее. – Мы получили ваше резюме. Я для начала хочу предложить вам выполнить одно поручение, связанное с проблемой, которая нас очень заботит. Идёт строительство крупного железнодорожного моста, и я хочу, чтобы вы рассмотрели проект и высказали свои замечания, замечания свежего человека. Эта работа будет вам оплачена при всех случаях: будете ли вы у нас в дальнейшем работать или нет. Я жду вас через две недели с заключением.
С этими словами мистер Н. сунул в руки профессору увесистую папку с чертежами и расчетами. На этом приём был закончен.
В гостиничном номере, где они с женой остановились, профессор ознакомился с содержанием папки. Он быстро понял, что данный ему срок не так уж велик и предстоит напряженная работа. Но это было ему в радость – он так соскучился по делу!
Четверо суток профессор не выходил из дома. Все столы, стулья и кровати в номере были завалены чертежами, расчетами, проверочными выкладками, которые профессор выполнял с помощью своей видавшей виды логарифмической линейки.
На пятые сутки профессор метеором ворвался в приёмную главы компании. Одной рукой он держал растрёпанную папку с проектом, другой придерживал спадающее с носа пенсне. Пуговицы сюртука были расстегнуты, галстук съехал в сторону. Он буквально оттолкнул преградившего ему путь секретаря, который твердил, что мистер Н. без приглашения не принимает, а в данный момент к тому же очень занят. Между тем профессор влетел в кабинет. Не обращая внимания на присутствие там посетителя, двинулся прямо к письменному столу.
Мистер Н., казалось, был удивлён появлением профессора. Тем временем профессор, не дожидаясь приглашения, устало плюхнулся в кресло и, ещё не отдышавшись, начал быстро говорить.
— Мистер Н., умоляю вас! Немедленно позвоните и дайте приказ остановить строительство моста! В расчете левой опоры шестого пролёта допущена ошибка, и опора может рухнуть в любую минуту!
Профессор буквально задыхался от волнения.
— Звоните же скорее, прошу вас!
– Успокойтесь, мой друг! Ничего страшного не произойдёт.
Мистер Н. улыбнулся профессору и отпустил с изумлением наблюдавшего эту сцену посетителя.
— Эта опора уже рухнула, – сообщил он профессору, когда за ушедшим закрылась дверь. – Слава Богу, обошлось без жертв и, Слава Богу, это случилось с другой компанией. После этого происшествия нам отдали проект на экспертизу. Десяток инженеров в течение почти месяца искали ошибку, пока её смогли обнаружить. Вы же это сделали в одиночку за четыре дня! Извините меня за этот тест, который вы выдержали на отлично. Поздравляю!
С этими словами мистер Н. встал из кресла, обошел свой огромный письменный стол, подошел к профессору и пожал ему руку.
– Вы приняты на работу в нашу компанию, – сообщил мистер Н., вернувшись на своё место.
– Спасибо, но я должен быть с вами искренен до конца, – чуть придя в себя от услышанного, заикаясь от волнения заговорил профессор. – Вы должны знать обо мне всё. Я иудейского происхождения. Но поскольку мой отец был купцом второй гильдии, я смог учиться в гимназии и Петербургском технологическом институте. Затем продолжил образование в Англии. Однако на моей родине в России из-за моей национальности мне была закрыта дорога в университет, и я не смог стать российским академиком.
Мистер Н. прервал профессора резким взмахом руки.
— Здесь в США это не имеет никакого значения. Мы ценим только талант, знания, деловитость человека. Я знаком с вашей нынешней ситуацией, – продолжил он, – и настаиваю, чтобы вы немедленно поехали и купили себе всё, что необходимо для нормальной жизни, в первую очередь, дом и автомобиль. Я советую вам выбрать для проживания Истсайд. Это тихое место в пригороде. Мне хочется, чтобы сегодня ночью вы хорошо выспались в своей кровати, так как завтра в 8.00 часов я жду вас на работе в хорошей форме. Вот вам чек в качестве аванса вашей будущей зарплаты. До свидания!
У профессора помутилось в глазах от цифры со множеством нулей на протянутом ему чеке. Прощаясь, он взглянул на вокзальные часы на стене кабинета. Беседа, решившая его судьбу на долгие годы, длилась всего 3 минуты 47 секунд.
1998 г.
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В АМЕРИКЕ
Было решено, что семья на пару дней задержится в Нью-Йорке перед вылетом в Джоржию. Там в Атланте уже несколько лет жила сестра Розы, которая и вызвала их в Америку.