— Андрею бы не понравилось, что вы цапаетесь, — сказала она после затянувшейся паузы. — Ему и так нелегко, а тут ещё вы грызётесь.
— Откуда ты знаешь, как там Андрею? — осторожно спросила жена, бывшая в курсе последних изысканий мужа. Ольга, закрыв глаза, положила правую руку на сердце:
— Чувствую, — холодно произнесла она и ушла в свою комнату, следом процокал когтями па паркету Бон.
Елена Петровна без сил опустилась на стул и разрыдалась…
— Илья, я не могу так больше…
А он? Он может? Каково ему? Или жена считает, что он стальной? Мало ему на работе неурядиц — вокруг института закрутилась непонятная карусель. Богородцев, обещавший прислать нового начальника службы безопасности и появиться сам так и не выполнил ни одного из своих обещаний, благо финансирование не урезали. Тут жаловаться грех, золотой дождь не оскудевал, но любые попытки связаться с олигархом заканчивались безрезультатно. Приходилось крутиться самому и накручивать хвосты подчинённым, что совсем не прибавляло им душевного спокойствия. Хрен бы с ней, с работой, но ещё Лена принялась постоянно его точить, чего она добивается? Она не может? Кук будто ему легко? Когда в его кармане лежали какие-нибудь таблетки? Теперь лежат, что-то сердечко начало пошаливать…
Работа, жена, дочки, Андрей и опять дочки, точнее одна — младшая. Илья Евгеньевич долго не решался показать свои записи специалистам. Но, попав в первопрестольную, решил разыскать, раз подвернулась такая оказия, школьного товарища. Закончив дела, связанные с проблемами института, Керимов засел за интернет. Опыт подсказывал ему, что через сеть можно найти чуть ли не самого Господа Бога. И точно, гугл на забитые ФИО выдал кучу ссылок, три из которых касались объекта поиска, причем в двух указывалось место работы искомого товарища. Дальнейшее было делом техники, шампанского и большой коробки конфет. …Ярый как был кобелём, так им и остался…
Своими словами Копылов косвенно подтвердил предположения относительно связи между Ольгой и Андреем, придумать бы, как использовать её пока он «рулит» институтом и может воспользоваться административным ресурсом.
Достав из кармана КПК, Илья Евгеньевич принялся набрасывать схему и компоновку установки, водитель, занятый наблюдением за скользкой дорогой, не мешал пассажиру. В предложенной молодыми сотрудниками схеме была некая незавершённость, больше двух месяцев Керимов, который привык и умел видеть картину целиком, никак не мог вычленить мешающую восприятию «соринку» и завершить компоновку. Что-то они делают лишнее, под тихий напев «Ретро-FM» и «Зеленоглазого такси» на экране расчерчивалась очередная векторная диаграмма.
Отложив в сторону КПК, Керимов упёрся затылком в высокий подголовник, струи мелкого, промозглого весеннего дождика били по крыше и окнам автомобиля.
«Дюша, задал ты мне задачку, — взгляд Ильи Евгеньевича скользнул на потемневший экран карманника, перешедшего в экономный режим. — Вернуть бы прошлое, жаль, что это невозможно. Погодите… — казалось «карманник» сам прыгнул в руки хозяина, — а почему мы в расчётах используем обратное векторное направление времени? Вектор направления, по сути дела, может идти в обратную сторону от нашего. Как вести отчёт? Вот где закавыка и ошибка, время не может быть отрицательным! Расчёт и отсчёт надо вести не с отрицательных величин, а с положительных».
Где-то на задворках сознания промелькнула ругань таксиста, проклинающего олухов, устроивших ДТП и организовавшуюся «пробку». Отрешившись от окружающего мира, Керимов рисовал диаграммы, перемежающиеся формулами.
Ночь прошла беспокойно. Илья Евгеньевич полностью выговорил весь свой лимит на мобиле и два раза спускался в холл гостиницы пополнить баланс. Не уснувший сам, он не дал поспать остальным, новые идеи требовалось немедленно довести до персонала. Выдернутый из тёплой люльки Сашок просил уточнений и ругался, что начальство не взяло с собой ноутбука, КПК наотрез отказался отправлять по электронке расчерченные хозяином схемы.
Минуты до приземления семьсот семьдесят седьмого «Боинга» в родном аэропорту, казалось, тянулись вечно. Не успели шасси самолета коснуться взлётно-посадочной полосы, как Керимов включил мобильник. Нашедшее станцию устройство разродилось целой серией СМСок о пропущенных вызовах. Прервав поток сообщений, на экране телефона высветилось лицо супруги:
— Да, дорогая.
— Илья, ты где? — в голосе жены скользили панические нотки. Случилось что-то страшное.
— Только что прилетел, ещё в самолёте.
— Илья, — в трубке послышались рыдания Елены и тонкое поскуливание Бона, — немедленно приезжай домой.
— Что случилось? — на лбу отца семейства выступили мелкие бисеринки пота.
— С Олей плохо!
— Новая семнадцать! — запрыгивая в первое же такси, крикнул Керимов, бросив водителю стодолларовую ассигнацию. — Гони!
— С гаишниками сами разговаривать будете? — флегматично спросил таксист.
— Насрать на гаишников, — из портмоне были извлечены ещё двести баксов, — гони!
— Хозяин барин, — процедил таксист и придавил педаль газа. Машина сорвалась с места.
— Илья! — зарёванная жена схватила его за руку и потащила в детскую. В ноги бросился поскуливающий Бон.
Ольга в позе эмбриона лежала на полу посреди детской комнаты… и светилась призрачным сиянием, каким светятся ночью гнилушки. В помещении ощутимо пахло озоном, волосы Керимого-старшего встали дыбом. Между дужкой очков и правым виском проскочил разряд.
— Ох-ты! — выдохнул он и выскочил из комнаты. — Лена, тащи проволоку из кладовки, попробуем заземлить Ольгу на систему отопления.
— Не надо, — Ольга вытянула ноги, — не надо, — тихо повторила дочь, вставая на колени, — закончилось всё, я только посплю.
Девочку повело в сторону, одним прыжком Илья Евгеньевич оказался рядом и подхватил дочь на руки:
— Солнышко, что с тобой?
— Дядя сказал, что всё…
— Какой дядя?
— Не знаю, он сказал, что Андрей это не специально сделал. Он ещё не умеет, я не всё поняла.
— Солнышко, с каким дядей ты говорила?
— Не знаю, он был здесь, — Ольга, не открывая глаз, коснулась головы, — он сказал, что Керру не место тут…, я посплю.
— Какому Керру, Олюшка, про какого Керра ты говоришь?
— Так дядя называл Андрея, — Ольга на секунду открыла глаза, Илья Евгеньевич чуть не выронил дочь из кольца рук, вдоль его позвоночника пробежал отряд мурашек размером с кулак. На какое-то мгновение ему показалось, что у Ольги вертикальные, как у кошки, зрачки. Нет, только показалось. Он уложил дочку в кровать и накрыл одеялом.
На поясе завибрировал телефон.
— Слушаю, — устало произнёс Керимов, достав и приложив мобильник к уху.
— Илья Евгеньевич, — бодрый голос Сашка, неприятно резанул по нервам, — где вы потерялись? Ждём только вас.
— Без меня, — поправив одеяло и почесав за ухом Бона, ответил он.
— А как же установка? — обескуражено спросил Сашок.
— Делайте, что хотите, меня нет. Компоновка установки на ваше усмотрение, — отключенный телефон лёг на стол школьного уголка.
— Илья…, — Керимов обернулся на голос жены.
— Лена, не сегодня, — ответил он, сделал два шага к выходу и захлопнул перед носом супруги дверь в детскую. — Спи, солнышко, — усевшись на пол и привалившись спиной к боковине кроватки, здоровенный мужик, не привыкший отступать под ударами судьбы, беззвучно заплакал.
— Пап, я хочу кушать.
— Что? — Илья Евгеньевич продрал глаза. Он, что, уснул? И правда, за окном было темно, настенные часы показывали без пяти минут одиннадцать.
— Я кушать хочу, — потянула его за воротник пиджака Ольга.
— Да-да, сейчас. Пельмешки будешь? — разминая затёкшие от неудобной позы ноги, спросил он дочь.
— Буду.
— Пойдём, проверим холодильник, — Ольга запрыгнула ему на спину.
— Не хочу идти.
— Поехали уж, наездница.
Жены дома не оказалось, может оно и к лучшему. Наверно уехала к матери, пока они с дочкой спали, где пропадала Ирина, одному Богу было известно. Илья Евгеньевич сидел на стуле и смотрел как Ольга, обжигаясь, практически не жуя, глотает пельмени и запивает их апельсиновым соком.