Тем временем у меня прибавилось хлопот. Я остался без работы. В бесконечных поисках заработка целые дни бродил по городу. В конце концов, простудился и заболел воспалением легких.
Лежал с высокой температурой и прислушивался к шуму, доносившемуся с улицы. Там шел бой. Слышалась пулеметная стрельба, орудийные выстрелы. Вечером на минуту заглянул отец, радостный, взволнованный.
- Социалистическая революция свершилась! Понимаешь, что это значит? Новой жизнью теперь заживем! - Лицо отца стало серьезным.- Но бороться нам еще придется. Теперь задача - удержать завоеванное, сделать все, чтобы не повторился девятьсот пятый год.
Народ был готов с оружием в руках защищать революцию. В Петрограде продолжали создаваться красногвардейские отряды. Как только я выздоровел, мне тоже захотелось вступить в Красную гвардию. Посоветовался с отцом. Он одобрил мое решение и тут же дал совет: сначала подучиться военному делу.
- Ты сдал на аттестат зрелости. Республике нужны грамотные люди. Если станешь красным командиром, уверяю тебя, сумеешь принести больше пользы Советской власти.
Отец дал мне газету, в которой было напечатано объявление об открытии в Петрограде командных артиллерийских курсов в здании бывшего Константиновского артиллерийского училища.
- Попробуй поступить туда, - сказал отец.
Далеко за полночь затянулась наша беседа. Впоследствии отец любил напоминать о том, что именно он указал мне путь в артиллерию.
Утром с замирающим сердцем открыл я большую дубовую дверь старинного училища. Дежурный направил меня к комиссару Джикия. Тот встретил приветливо, подробно расспросил и сказал:
- Такие, как ты, нам нужны. Будешь принят. Но прежде принеси рекомендации от двух членов партии. Можно и так: одна рекомендация от члена партии, вторая - от организации, стоящей на платформе Советской власти.
Я выбежал на улицу с желанием как можно скорей добыть требующиеся документы. Но А. Н. Плаксина в Петрограде не оказалось. На счастье, быстро разыскал А. И. Архарова, и он охотно написал рекомендацию.
- Но этого мало. Нужно две,- смущенно сказал я и объяснил условия, выдвинутые комиссаром курсов.
- Тогда пойдем на Обводный канал и там все устроим,- ответил Архаров.
На Обводном канале в клубе имени Карла Маркса меня по предложению Архарова приняли в члены клуба и выдали рекомендацию для поступления на курсы.
Во второй половине того же дня я вручил тов. Джикия рекомендации и свое заявление, а он немедленно написал резолюцию: "Принять, выдать обмундирование и зачислить на котловое довольствие".
Итак, я стал курсантом. Форма у нас была старая, юнкерская, но без погон. На фуражке с традиционным черным околышем старая солдатская кокарда была тщательно замазана красной краской. Новые шинели до каблуков, шпоры с хорошим звоном, четкая строевая выправка курсантов - все это дало повод горожанам называть нас "ленинскими юнкерами".
"Ленинские" - это было приятно, но юнкерами мы себя не признавали.
На одном из первых занятий преподаватель два часа стоял у доски и с помощью чертежей пояснял, что такое прицельные приспособления и их главная часть - панорама. Я ничего не понял и сразу приуныл: сумею ли постигнуть все эти артиллерийские премудрости? Может, лучше было бы определиться в кавалерию?
Через несколько дней эти сомнения отпали. Однажды нас выстроили в манеже. Напротив стояли коноводы с верховыми лошадьми. Преподаватель после краткого вступления подошел к правофланговому вороному коню, лихо сел в седло и стал показывать элементарные приемы управления лошадью. Конь оказался очень беспокойным, горячим и все время стремился сбросить всадника. Преподаватель был опытный кавалерист и заставил животное слушаться повода. Когда показ был завершен, раздались команды: "Смирно!" и "По коням!".
Каждый курсант получил коня, мне, как правофланговому, пришлось подойти к тому, с которого только что ловко соскочил преподаватель. И надо же было так случиться, что этот упрямец достался мне! Много пришлось проявить самообладания и упорства, чтобы усидеть в седле. Хотя я впервые в жизни сел на оседланную лошадь, у меня получалось не хуже, чем у других. Это ободрило меня.
Занятия по прицельным приспособлениям возобновились уже не на доске преподаватель принес в класс настоящую панораму. Все сразу стало ясно и понятно. Устройство панорамы и правила пользования ею были усвоены на всю жизнь.
Наши курсы принимали участие в первомайской демонстрации 1918 года на Марсовом поле (ныне Площадь жертв революции). Меня назначили командиром орудия. С какой гордостью и уверенностью я провел свое орудие по Троицкому (ныне Кировскому) мосту и Марсовому полю! Подо мной был тот же красивый вороной конь, на которого я садился на первом занятии.
Артиллерию изучал с увлечением. Хорошие результаты показывал в стрельбе из боевой винтовки и из револьвера (опыт охотника пригодился!), метко бросал гранаты.
Мы, курсанты, нередко несли караульную службу у важных объектов и участвовали в нарядах по городу. К этим обязанностям относились со всей ответственностью. Мы знали, что наши братья по оружию - бойцы отрядов Красной гвардии и только создававшейся Красной Армии - ведут непрерывные бои с белогвардейцами. Обстановка требовала высокой бдительности и постоянной боевой готовности.
По субботам и воскресеньям нас на несколько часов отпускали в город. Как-то в июле я был в таком отпуску. Неожиданно мне встретились усиленные патрули Красной гвардии. Прохожие говорили об убийстве германского посла. Я решил немедленно вернуться на курсы. Там было неспокойно. В вестибюле у лестницы стоял наряд вооруженных курсантов с двумя пулеметами. Мне сразу выдали винтовку, боевые патроны и две ручные гранаты. В это время на улицах города уже слышалась перестрелка.
Вскоре курсантов выстроили в Белом зале училища. Перед ними выступил секретарь райкома партии с краткой и взволнованной речью. Он рассказал, что в Киеве левые эсеры с провокационной целью убили германского посла Мирбаха, а в Петрограде начали восстание.
- Вы слышите стрельбу? Это идет бой у здания бывшего Пажеского корпуса на Садовой улице, где засели эсеры,- сказал секретарь райкома.- Нам нужен небольшой, но смелый и решительный отряд курсантов-добровольцев в пятьдесят человек.
- Для выполнения боевого задания, добровольцы, пять шагов вперед! раздалась команда.
Из строя вышли десятки курсантов. Мы без промедления направились на Литовку, к дому Перцова, где находился штаб левых эсеров. Разделившись на два отряда, курсанты по двум переулкам вышли на Лиговку. В те минуты улица показалась нам очень широкой и открытой, а дом Перцова - настоящей крепостью. Из открытых окон торчали стволы пулеметов, все входы были наглухо закрыты.
Оба наших отряда без выстрелов, с громким криком "ура" бросились в атаку. Мы мгновенно пересекли улицу, разбили двери прикладами винтовок и ворвались в здание. Восставшие, видимо, не ожидали таких решительных действий, растерялись и почти не оказали сопротивления. Мы захватили пулеметы, много винтовок, ручных гранат, большие запасы патронов. Утром нам объявили благодарность, и каждому курсанту, участвовавшему в разгроме штаба левых эсеров, выдали по полфунта хлеба, четыре золотника сахару и банку мясных консервов на четверых. Мы очень гордились этим первым своим успешно выполненным заданием.
Меня приняли в группу сочувствующих РКП (б).
Вскоре мы выехали в лагеря в район Дудергофа. Начались практические артиллерийские стрельбы - самая увлекательная пора для молодых артиллеристов. Мне довелось пройти в лагерях хорошую школу в качестве правильного, установщика трубки, наводчика, а потом командира орудия и старшего на батарее.
Быстро пролетели летние месяцы, а осенью мы уже сдавали выпускные экзамены. Портные снимали мерки на новое обмундирование и обувь, стараясь хорошо экипировать первых "красных офицеров".
18 сентября 1918 года на Марсовом поле состоялся парад первых выпускников всех командных курсов Петрограда. Это был незабываемый день. Нам прочли телеграмму В. И. Ленина:
"Приветствую 400 товарищей рабочих, оканчивающих сегодня курсы командного состава Красной Армии и вступающих в ее ряды как руководители. Успех Российской и мировой социалистической революции зависит от того, с какой энергией рабочие будут браться за управление государством и за командование армией трудящихся и эксплуатируемых, воюющих за свержение ига капитала. Я уверен поэтому, что примеру четырехсот последуют еще тысячи и тысячи рабочих, а с такими администраторами и командирами победа коммунизма будет обеспечена. Предсовнаркома Ленин".