— Бис тоби в бок! — Опанас выбрался из кабины на обочину. Обошёл автомобиль, приминая свежий снег ботинками. Первым делом сунул палец в раструб отвода вентилятора — урок Кирея запомнил! Так и есть — сосновая шишка.
— Вот бесенята! — Опанас озадаченно смотрел на топливник. Чёрный бугор, залепленный снегом, выпирал со стороны кабины. Банка не банка — квадратная железная коробочка. Трогать побоялся — вдруг грохнет? В кузове — ящики со снарядами!
Чумазый шофер «полуторки», гружёной ящиками, притормозил возле газогенератора.
— Помочь?
— Подкинь, товаришок, до КПП. — Опанас стал на крыло ГАЗа. Вскоре он вернулся к машине в сопровождении сержанта Дубаева.
Тот, прежде чем поднять тревогу, решил сам удостовериться. Обжёгся на записке! Обошёл автомобиль — ничего! Так и есть — опять подвох!
— Играете, красноармеец Ступа?!
— Туточки воно було! — Опанас гладил ладонью железо. Хлопал глазами в недоумении.
Сержант принюхался. Не уловив запаха спиртного, гаркнул:
— Два наряда вне очереди! Доложите командиру автовзвода!
— Слухаю! — Ступа недоумённо вертел головой: как могло произойти, что коробочка исчезла?..
После очередной ездки Опанас завернул в оперпункт «Смерша». Беседа с Фёдоровым заняла не больше пяти минут.
Вечером Ступа отпросился у взводного: проведать приятеля перед праздником. Доложил он и о наказании.
— Тебе, Ступа, игрушки, а дело-то серьёзное! — насупился взводный. — Из «Смерша» про тебя спрашивали, старший лейтенант.
— «Смерш» сам по соби, а я — сам по соби!
Кирея он застал дома. Тот — шматок сала на стол. Бутылка нашлась. Краюха хлеба да луковицы. Заплёлся разговор. Первым делом — о дорожном происшествии.
— Чёрт попутал! — хохотал Кирей, оголяя свои стальные зубы. Крючковатыми пальцами скрёб свою шею. — Сказки да и только!
— Тоби сказки, а мэни — «Смерш»!
— Унтер, а труслив! — Кирей прятал свои кабаньи глазки, смачно пережёвывая шкурку сала. — Примерещилось тебе, товаришок!
— Своим очам не верить? — Ступа налил себе в кружку.
— И старшина не страшен? — поддел Кирей.
— Ось, бачишь? — Опанас потряс карман гимнастёрки. Там пересыпались сухие кедровые орешки. — Твоя наука, друже!
— С праздником! — Зверев первым поднял кружку.
Выпили. Закусили. Кирей нервно похохатывал. Маленькие глазки втягивались в складки припухших щёк.
— Три к носу — всё пройдет, Опанас!
В сыром хвойном климате Распадковой Кирей начал отекать. «От живота, наверное!» — успокаивал он встревожившихся стариков, а сам с опаской смотрел утрами на себя в зеркало: одутловатость не уменьшалась! Руки покрылись красными точками. Врачебной помощи он боялся. Уходить обратно в Харбин? Тачибана отправлял провалившихся агентов на дно Сунгари!
— Чого ты, Киря, поправился, чи шо? — Опанас заметил опухлость Зверева. — На стахановских харчах?
— Родина не забывает своих героев! — Зверев выцедил из кружки остаток водки. — Слушай, а как «Смерш» узнал про тебя?
— Побачив коробку, найперше позвал сержанта Дубаева.
— Специалиста нашёл!
— Так вин под Москвой минёром служил.
— Тогда, конешно… Говорят, у вас пожар случился?
— Искра с паровоза! Обошлось без взрыва — пожарники успели погасить вагон… Да, кореш, про тебя Фёдоров пытал.
— Это кто? — насторожился Зверев.
— Особист наш, капитан.
— А я при чём? — Голос Зверева отвердел, наливаясь тревогой.
— Я кажу ему: гарный хлопец!
— А он? Ему-то зачем я понадобился?
— «Смершу» до всех дело — такая служба! Ну, друже, пора!
Выпили посошок. Зверев проводил Ступу за ворота. Прислушался, как под ногами Опанаса поскрипывал снег. Метались мысли: засвечен! Если следили, то видели, как он снимал «липучку» с топливника, — провал! Возможно, обнаружили следы от машины в тайге?.. Нечистый попутал припереть мину сюда, на квартиру. Как не пофартило! Мина была пристроена им незаметно. Завёз бы Опанас на базу. Надо же случиться задержке на подъёме! И похвалил себя за предусмотрительность: проследил за рейсом. Вскоре Зверев покинул домик в поселке НСЧ. Он нёс мину в сарайчик Заиграевой — решил повременить: пусть уляжется суматоха после пожара! И этот интерес особиста. Он пропустил время связи с Харбином на прошлой неделе. А сегодня под утро его сигнала ждут хозяева…
Голощёков опирался на заплот усадьбы Заиграевой. Рядом стоял Фёдоров. Оба в белых маскировочных халатах. У старшего лейтенанта поперёк груди — автомат ППШ.
— Не бросился бы наутёк! — тихо сказал Фёдоров. — Надёжная ли засада у стариков!?