— Давай смирновскую! — коротко бросил Аркатов.
— Пойду сполосну руки! — Скопцев скрылся в закутке.
— Ваша капитана, чэни еси?
— Деньги есть! Быстро, ходя! — Аркатов снял пиджак и положил на свободный стул рядом с собой. — Мечи на стол поболее капусты в кочанах. Пельмени, мясо жареное…
— Шанго, капитана! Капуста класна, как рака… — Половой побежал на кухню.
— У нас, сажая капусту, приговаривают: не будь голенаста, будь пузаста, не будь пуста, будь густа, не будь красна, будь вкусна, не будь стара, будь молода, не будь мала, будь велика!
От долгого говорения Кузовчиков поперхнулся, махнул рукой:
— Где же смирновская, чёрт побери!
— Был не в грош, день да хорош! — Скопцев вернулся к столу, плюхнулся на стул. — С утра горло пересохло!..
Официант поставил на стол графин с водкой. Кувшин кваса. Тарелку с кочанной квашеной капустой.
Аркатов потрогал графин, удовлетворённо сказал:
— Братва, со слезой смирновская! Стекло замутнело. — Он налил лафитники. — Большевикам и не снилась такая!
— Хлеб подкачал! — Скопцев отломил корку. — Ржаного бы, с душком подовым…
Аркатов перекрестился, поднял стаканчик:
— Со встречей!
— Со свиданьицем, казаки! — растроганно отозвался Кузовчиков.
— Слава Господу-Христу, что я не пьяницей расту! — Скопцев махом опрокинул водку в рот. Хукал. Кряхтел. Вилкой раздирал на куски вилок солёной капусты. Она была с бурым оттенком от брусничного сока.
Кузовчиков скрёб пальцами свою лопатистую бороду. Потянулся к графину. Руку перехватил Аркатов:
— Угощение за мною! За скорое возвращение на свои земли!
— За погибель бошей! За упокой их чёрных душ! — Кузовчиков выпил до дна. Захрустела капуста на его крепких зубах.
— Кого? — не понял Скопцев.
— Немчуру гонят с русской земли!
Урядник вытер толстые губы рукавом сатиновой рубахи, приузил дымчатые глаза. Отставил свой лафитник.
— Празднуешь, выходит? Чему скалишь зубы, Иван?
— Русские бьют немчуру!
— Какие русские? Большевики с жидами?
— Пока мы тут… — Язык не слушался Кузовчикова. — Русский мужик прёт бошей вон!
— И мы своё покажем! Красные увели дивизии на запад. Понял, Иван? — Аркатов вызывал его на откровенность.
— Воевать с Советами намерился, Изот Дорофеевич? — Кузовчиков закурил папиросу.
— Попомнят нас, обнищавших, глотавших сухой кус с водой!
— Ой-ли, урядник! — Кузовчиков отшвырнул окурок к порогу и взял Аркатова за рукав рубахи. — Помнишь, как бежали? От босоногих партизан бежали?
— Положим, казак, не бежали! Отхо-одили!
— Выпьем, полчки! — Скопцев приготовил на вилке сочный кусок мяса. — Если надо, пойдём. Куда бы ни идти, лишь бы деньги. Красные, белые, жёлтые — один хрен!
— А это помнишь, Иван? Укусил комиссар. Ты его держал, а я — удавкой. Помнишь? — Аркатов пошевелил скрюченными пальцами правой руки. — Вздёрнут тебя, архангела, на первом суку!
— Твоя правда, урядник. Вздёрнут… И на чужбине не жизнь! Похоронят на родной земле…
— А ну вас к чёрту, охламоны! — Скопцев опрокинул в рот полный лафитник. Жадно жевал кровянистое мясо.
Кузовчиков захмелел, жаловался, едва не плача:
— В ломбарде Кулаева заложил обручальное кольцо. Моё, святое кольцо! Как оборвал останную ниточку… В Серафимовскую столовку ходил. Кормили бесплатно, как последнего распропащего бродягу. Готовил лёд на Сунгари. Кубами резали. Одна юдоль тут…
— Так шёл бы в консульство советских красных, — подсказал Аркатов.
— Ты чё, урядник?! Туда ход закрыт. Опавший лист не прирастёт к дереву!
— К богатой вдовушке присоседился б! — хохотнул Скопцев, обгладывая косточку свиной отбивной.
— Гуран ты забайкальский, Платон! — тряхнул лохматой головой Кузовчиков. — Кому нужен сивый мерин? Вон, на элеваторе, бабёнка-учётчица шарахается от меня, как от чумного…
— Она бороды боится! — продолжал хохотать Скопцев.
— Казак, выше голову! — Аркатов допивал вино из фужера. — Поймать свою жар-птицу! Вон, мильонщик Кулыгин. От боксёрского восстания китайцев спрятался за городом. Доходный домишко, трухлявый, скособоченный, сгорел от гранаты. Цена ему сотня-другая даянов! Утихла заварушка, Кулыгин обтяпал документики: оборотистому мужичку китайские власти отломили из казны 50.000 рубликов! Он тотчас вложил капитал в выгодное предприятие. Зачуханный домовладелец сегодня — богач! Вот как надо охмурять свою судьбу!
— С деньгой и в аду не пропадёшь! — заметил Скопцев.
— Слушай, урядник, побалуй полчка! — Кузовчиков указал на прилавок, где лежали бамбуковые палочки, на которые были нанизаны, как шашлыки, бурые ягоды боярки, облитые сверху патокой — большие, поменьше, средняя и совсем махонькая…