Ощетинившись всеми своими орудиями, корабль императорского флота ждал нападения восставших, но оно не последовало. Простояв сутки на рейде, по приказу из Токио, эсминец покинул Шанхай и переправил Сунь Чуаньфана в порт Дальний.
Лишившись командира, чжилийцы моментально сложили оружие, воевать было не за кого. Северный поход был закончен, и тут же в стане победителей начались разногласия. В связи с расширением территории, подконтрольной Гоминьдану, требовалось выбрать новую столицу. Коммунисты стояли горой за Шанхай, правые, к которым примкнул Чан Кайши, отдавали предпочтение Нанкину, тогда как основатель Гоминьдана Сунь Ятсен считал, что временной столицей должен быть только Ухань.
Столь разные предпочтения неожиданно породили серьезные разногласия в рядах революционной партии. Никто из представителей политических течений не хотел слышать доводов другого, считая свой вариант самым верным и правильным. Для устранения возникших разногласий Сунь Ятсен предложил 22 сентября провести в освобожденном Шанхае «круглый стол», на котором вождь намеревался добиться единства в столь важном вопросе.
Место проведение «круглого стола» Сунь Ятсен выбрал не случайно, действуя с дальним прицелом. По его замыслу, за день до начала конференции, в Шанхае должно было состояться грандиозное празднование в честь победоносного завершения Северного похода армией Гоминьдана. Главный мегаполис страны, взятый солдатами революционной партии китайских националистов, был очень удобным фактором демонстрации всему миру окрепшей силы движения. Но намечаемое торжество было только одной, так называемой, парадной стороной медали.
Назначая дату праздничного торжества в Шанхае, Сунь Ятсен ожидал, что оно значительно усилит в партийных и народных кругах его авторитет вождя. Ведь очень трудно противостоять мнению человека, которому вчера многотысячная толпа громко пела осанну.
Объявив о начале торжеств, вождь Гоминьдана с головой ушел в праздничные хлопоты, однако не он один был занят ими. В обстановке полной секретности, активную подготовку к празднику Гоминьдана вел и мистер Майлз Лэмпсон.
Перебравшийся из Кантона в Шанхай, господин британский дипломат обладал широкой сетью агентов-информаторов, поступивших в его распоряжение от местного представителя Форин Офис. Едва только ему донесли о намерениях Сунь Ятсена, как он громко возблагодарил за это Бога, ибо это был идеальный шанс проведения китайской «Варфоломеевской ночи».
Если во взятии Шанхая войсками Чан Кайши главную скрипку сыграли городские коммунисты, то в планах Лэмпсона, основная роль отводилась шанхайским триадам. Их вооруженные отряды представляли собой серьезную силу, с которой приходилось считаться любой власти.
Соблюдая строжайшую конспирацию, британец встретился с представителем всех триад господином Фейем и получил его согласие на сотрудничество. В обмен на сто пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, китайская мафия изъявила готовность пустить кровь не в меру ретивым революционерам. Особенно триаду беспокоили действия коммунистов. Сразу после захвата Шанхая они дружно ополчились на торговцев опиумом и хозяев публичных домов — двух китов теневой экономики мафии.
— У этих коммунистов нет ничего святого. Провозглашая лозунги всеобщего равенства и братства, они готовы уничтожить все основы нашего мира. Сначала нашего, потом вашего, — жаловался британцу Фей, во время их очередной тайной встречи. Уединившись в одном из кабинетов неприметного чайного салона, заговорщики обсуждали последние детали своего грязного дела.
— Я очень рад, что вы прекрасно понимаете какие это страшные люди, ваши коммунисты, господин Фей. Они идеологические фанатики, которых может остановить только пуля и железная палка. К этому зверю нельзя проявлять человеческую гуманность и слабость, ибо он обязательно постарается съесть вас самих.
— Да, да, вы совершенно правы господин Джойс (под таким именем выступал в Шанхае Лэмпсон). Наш бизнес уже сейчас очень страдает от их действий, а что будет потом? Подумать страшно! — с ужасом всплеснул руками Фей, в лучших традициях китайского театра. Майлз сочувственно кивнул головой собеседнику. Идеологическая подоплека двух сторон совпала, теперь следовало перейти к главным вещам.
— Вы уже получили деньги?
— Да, господин Джойс, управляющий банка подтвердил получения денег сегодня утром.
— Надеюсь, что теперь у вас нет оснований, сомневаться в наших намерениях. Мы выплатили всю сумму целиком в качестве предоплаты, не требуя при этом никаких гарантий.
— Остался ещё вопрос об оружии, мистер Джойс, — напомнил британцу Фей.
— В отношении него можете не волноваться. Сегодня в Шанхай пришел пароход «Кинг Джордж» с нужным для вас грузом. Капитан корабля готов отдать его тому человеку, который назовет пароль «Глория Скотт». Запомнили?
— Да, мистер Джойс.
— Как быстро вы его сможете забрать?
— Мы готовы вывезти его с корабля этой ночью.
— Прекрасно, капитан будет извещен о вашем ночном визите. Теперь о главном — британец извлек из кармана толстый пакет из плотной бумаги.
— Нам нужно, чтобы вы уничтожили всех тех, кто двадцатого сентября придет в городской театр. По моим сведениям охраны будет мало, Сунь Ятсен не намерен отгораживаться от народа их штыками. Вот фотографии тех, кто должен быть убит в первую очередь. Я подчеркиваю, в первую очередь.
В ответ Фей послушно кивнул головой и принялся быстро просматривать принесенные британцем фотографии. Перебрав снимки, он отложил их в сторону.
— Здесь нет фотографии Чан Кайши, — заметил китаец, вопросительно взглянув на Лэмпсона.
— Её нет, так как генерал не будет присутствовать на празднике. Вчера он выехал в войска, из-за столкновений с войсками генерала Дуань Цижуя на границе Шаньдуна.
— Жаль. К нему у нас тоже много вопросов, как и к коммунистам, — вздохнул Фей.
— Нам будет достаточно, если вы устраните обозначенных на фотографиях людей, — дипломат четко разграничил интересы шанхайской мафии и английского короля. — Кроме того, вам нужно будет убрать всех русских военных советников, прибывших в город. Сейчас они проживают в отеле «Бристоль». Старшие офицеры пойдут в городской театр на торжество, младшие останутся в отеле, где для них будет проведен праздничный банкет. Вот список офицеров и часть их фотографий.
Британец протянул Фейю другой конверт, менее пухлый.
— К сожалению, мы не располагаем фотографиями всех русских офицеров. Поэтому, при проведении акции в отеле, вам придется привлекать прислугу для их опознания. Отнеситесь к этому делу с большой ответственностью, ибо кроме них в «Бристоле» живут другие иностранцы, а нам не нужны никакие разбирательства. Все понятно?
— Мы постараемся сработать как можно аккуратнее, — заверил собеседника китаец.
— Очень на это надеюсь. И ещё. Среди приглашенных на торжество, будет русский генерал Владимиров. Сейчас он в Ухани, но обязательно приедет в Шанхай. Мы не располагаем его фотографией, этот господин не любит фотографироваться. Есть только одно его описание. Так вот, хотелось бы побеседовать с ним, перед окончательным расставанием. Чувствую, что он может рассказать много для нас интересного.
Фей быстро понял тонкий английский юмор.
— Я приложу все силы, чтобы устроить вам это расставание с господином Владимировым, — сказал он, почтительно склонив голову перед посланником Его Королевского Величества.
Все произошло, так как и задумывал Лэмпсон. В назначенный час, купленные на британские фунты, с британским оружием в руках, триады Шанхая выступили против позабывших о бдительности революционеров.
Полностью погруженный в партийные проблемы, Сунь Ятсен утратил всегда присущую ему бдительность и жестоко поплатился за это. Стоя за трибуной, на сцене городского театра, он поздравлял сидящих в зале соратников с одержанной победой, когда за его спиной возникла зловещая фигура палача. Под видом охранника, он беспрепятственно вышел на сцену из-за кулис. Приблизившись к вождю Гоминьдана, он выхватил из кобуры маузер и выстрелил в голову Сунь Ятсену.