Не раз приходилось нам раньше уходить в горы. От голубых тяньшанских елей, могучих саянских кедров или каменных камчатских берез поднимались мы к вечным снегам. А сегодня мы идем под светлыми листьями банановых рощ, мимо малорослых кофейных деревьев, буйных зарослей сахарного тростника.
Поотстали веселые ребятишки, провожающие необычный караван, только наш шофер-гид Эссау продолжает идти рядом, сочувственно поглядывая на наши лица, начинающие покрываться бисеринками пота. Но вот и он пожимает руку замыкающему и останавливается, широко улыбаясь и подняв над головой соединенные ладони. Он с микроавтобусом будет ждать нашего возвращения. Через час первый привал. Легкий ветерок приятно теребит насквозь пропотевшую рубаху. Идущие мимо женщины с огромными связками тростника неодобрительно качают головой. В разрывах облаков на мгновение появляются белые снега на склонах конуса Кибо. Это очень далеко от нас.
Мы вступаем в пояс горных тропических лесов. Стоящее в зените раскаленное солнце неистовствует. Кажется, наши светлые шляпы насквозь пропитались его лучами и уже не служат защитой. «Внутренний регулятор» организма неуклонно движется к красной черте, за которой — тепловой удар. «Некий путешественник пожелал сам нести свои вещи, но в первый же день выдохся. К счастью, он не успел много пройти» — шутливая притча-поговорка, вычитанная в Ленинграде еще в период подготовки, не выходит из головы. Однако постепенно в борьбе с солнцем наступает динамическое равновесие. И только окончательно побежденные тени крохотными пятнышками скрываются где-то под ногами. Под оплетенным лианами деревом видим у обочины ежевику. Это кажется невероятным. Знакомая ягода, утолявшая нашу жажду в далеких лесах Кавказа и Алтая, какими ветрами занесло тебя к экватору?
Еще час тяжелого пути, и кончился лес. Появился простор, чувство высоты. Три домика приютились на краю рощи у полей батата. Мандарахат — высота 2940 метров — место первого ночлега восходителей. Табличка у ручья рядом с домом сообщает, что вода пригодна лишь для умывания. Внутри домиков голые стены, кровати с матрацами. Неуютно временное жилище. Три часа дня. В запасе не только время, но и силы. Решаем идти дальше. Как здорово, что мы не связаны с хижинами! Сразу за ними густой темный лес. Чуть заболоченная глинистая тропка круто уходит вверх. Ноги скользят на влажной красной глине. Снова становится душно.
Внезапно лес кончается, будто срезанный гигантской бритвой. Альпийские луга расстилаются до самого горизонта. Хмурые тучи, подгоняемые северным ветром, несутся над головой, переваливая через травянистый гребень. Здесь, на поляне у опушки леса, наш первый ночлег.
Перед самым отбоем мимо по тропе прошел какой-то обгоревший и обалдевший счастливчик. Заплетающимся языком он поведал по-английски, что был «там» и торопится вниз, бросив двух спутниц с проводником. Спросив, будем ли мы ночевать в кратере, человек-видение, качаясь, скрылся в лесу.
Под утро прошел мелкий холодный дождик. Прикрепленный к палатке термометр показал девять градусов тепла. Приятная прохлада быстро тает под лучами встающего из-за гребня солнца. Маршрут второго дня проходит по тропе, пересекающей альпийские луга. Набор высоты незаметен, мы фактически идем вдоль массива по направлению к седловине между Кибо и Мавензи. Слева небольшие конусы древних побочных вулканов. Это очень хорошие ориентиры.
Теперь, когда наши ноги уже прочно утвердились на единственной тропе, ведущей вверх, а сине-зеленые дали саванны еле проглядывают в белых облаках под ногами, наверное, пришла пора сказать несколько слов о том, что же представляет собой высочайший массив Африки.
Килиманджаро — исполинская груда древней лавы, излившейся на поверхность равнины еще в конце третичного периода. Протяженность массива с востока на запад — около 90 километров, с севера на юг — почти 60. Формально у массива три вершины — Кибо (5895 метров — высшая точка Африки), Мавензи (5134 метра) и Шира (4312 метров). Но фактически Шира — плоскогорье, оно ниже, чем седловина между Кибо и Мавензи. Оледенение Килиманджаро, достигавшее несколько десятков лет назад пятнадцати квадратных километров, непрерывно уменьшается, что иногда объясняют остаточной вулканической деятельностью Кибо. На склонах массива находится несколько древних побочных кратеров и лавовых потоков. Поверхность снежного покрова подвержена довольно сильным колебаниям. Сезон 1967/68 года характеризовался весьма мощным покровом, нижняя граница которого находилась на высоте 4600–4700 метров. Оледенение массива дает начало реке Пангани, текущей с южных склонов.