Где же выход? Кто должен заботиться о пропадающем втуне природном богатстве? Нефтехимики. Но строительство газоперерабатывающих заводов и установок ведется в Сибири далеко не так, как следовало бы. И дело здесь вовсе не в чьем-то нежелании или консерватизме.
Построить крупный нефтехимический комплекс, в котором газоперерабатывающие заводы на промыслах станут вроде как заготовительными цехами сырья, непросто. Нужно время. Но уже скоро сгорающее над тайгой в факелах сырье будет превращаться в автомобильные шины, строительные материалы, пленку, минеральные удобрения, красители и другие товары Большой химии.
Например, Тобольск станет главным центром страны по выпуску изопрена — исходного сырья для получения искусственного каучука. Может возникнуть вопрос: а для чего возить изопрен из Сибири в далекую Европу? Резон есть, и немалый.
На европейских каучукоделательных заводах готовый сибирский полуфабрикат позволит в несколько раз снизить затраты топлива. А это очень важно, потому что в центральных районах страны топливо не добывают, его привозят издалека.
Возможно, в Тобольске наладят со временем собственное производство каучука, и тогда город превратится в главного поставщика нефтехимической продукции для всей Сибири.
Близ Тюмени предполагается в будущем построить мощный химический комбинат, который обеспечит соседние области минеральными удобрениями и синтетическими волокнами.
Словом, планы, охватывающие длительную перспективу, уже сегодня обрисовывают экономику Западной Сибири достаточно четко и зримо.
Героические усилия коллективов ученых и производственников, строителей и промысловиков позволили достичь невиданных в истории темпов освоения месторождений.
Наша страна в рекордно короткие сроки создала новый крупный район по добыче нефти и газа. «То, что было сделано, то, что делается в этом суровом краю, — говорил Л. И. Брежнев о Сибири, — это настоящий подвиг. И тем сотням тысяч людей, которые его совершают, Родина отдает дань восхищения и глубокого уважения».
Точные и проникновенные слова. Они передают величие крупнейшей новостройки, развернувшейся в северных районах Сибири.
Святослав Бэлза
СКИТАЛЕЦ ПОНЕВОЛЕ
Рис. К. Александрова
Ведь есть, право, этакие люди, у которых на роду написано, что с ними должны случаться разные необыкновенные вещи.
Встарь на второй неделе великого поста устраивалась в Ростове по обыкновению славная ярмарка. В 1780 г. выбрался на нее из Нижнего Новгорода второй гильдии купец Василий Баранщиков с партией доброго кожевенного товара. На ростовские торги возлагал он особые надежды, ибо числились за ним немалые долги. Поначалу дела у него ладились отменно: выручил удачливый нижегородец денег поболе, чем рассчитывал. Да вот беда — под вечер на радостях ноги сами собой привели его в кабак. Отсюда и пошли все его дальнейшие злоключения.
Не успел купец туго набитой мошне нарадоваться, украли у него кошель. Сразу вспомнил Баранщиков про заимодавцев, что ждут его не дождутся, и защемило сердце: не миновать, видно, долговой ямы, ведь расплачиваться теперь нечем. И решил он, что домой ему не след возвращаться, пока не раздобудет средств, дабы расквитаться с кредиторами.
Продал Баранщиков за сорок целковых лошадей с упряжью и розвальнями и отправился искать счастья в Санкт-Петербург. В молодой столице он нанялся матросом на корабль, отплывавший с грузом мачтового леса в Гавр и Бордо. Но до Франции Василию не суждено было добраться. Сойдя на берег в Копенгагене, он вновь стал жертвой злоумышленников, и на сей раз более серьезных, чем ростовские карманники. Двое датчан при помощи какого-то «нарядного плута», сносно изъяснявшегося по-русски, опоили Баранщикова и заманили на свой парусник. Там его приковали цепью за ногу и несколько суток продержали в трюме купно с другими товарищами по несчастью — пятью немцами и одним шведом. После выхода в море со всех этих горемык сняли цепи и принудили исполнять матросскую работу.
Длилось плавание изрядно. Прошли тропик Рака, и стало очевидно, что держат курс они к Вест-Индии. Конечной же целью, как вскоре выяснилось, был остров Сент-Томас — в ту пору одно из владений Дании в Карибском море. Здесь семерых пленников высадили и «поверстали в солдаты» — такова была форма рекрутского набора, процветавшая в колониальной армиии короля Христиана VII.