Еще перед поездкой на Телецкое я звонил своему однокашнику по университету, ныне директору ботанического сада, но не застал в городе. Что, если теперь попросить у него для Василия Николаевича какие-нибудь «дефицитные» саженцы? Чем черт не шутит? Позвонив опять, я узнал, что директор отправился в дальнюю экспедицию. Здесь уже надежда, как говорится, погасла. А вот с венериным башмачком она просияла совсем с неожиданной стороны.
Я случайно повстречал пилота Трошева, с которым летал лет десять назад к нефтяникам. Его жена пообещала, что напишет своему отцу-цветоводу, а тот по ее просьбе пришлет семена башмачка на адрес Василия Николаевича.
Семена так семена. Корневищами, я уже знал, башмачок размножать надежнее, чем семенами. Но дареному коню в зубы не смотрят. Как сложно, в этом я убедился, возвращать в наши сады и цветники исчезающую красоту!
Я уже не стал на этот раз обнадеживать старика. Хранил молчание. Дождется так дождется. Получит так получит. Кто предскажет? Может быть, еще не поздно и наконец расцветет, будет у него расти и радовать глаз не найденный нами на Алтае прекрасный венерин башмачок?
Юрий Степанчук
В БОТАНИЧЕСКОМ САДУ
ПАМПЛЕМУС
Очерк
Заставка О. Чарнолусской
Сад Памплемус, считающийся одним из самых прекрасных в мире, — и в этом есть доля истины — своего рода историческое место. Он красиво расположен, здесь есть аллеи величественных пальм и редкие растения, собранные со всего мира.
Если остров Маврикий — это рай южного полушария… то можно сказать, что сад Памплемус — это рай острова Маврикий.
Этот ботанический сад действительно заслуживает названия места исторического. Создан он 250 лет назад. Здесь можно увидеть сотни растений из разных районов мира и характерные только для Маврикия и других Маскаренских островов, расположенных посреди Индийского океана.
Посещение сада — это знакомство с богатством и разнообразием природы, а также со многим из того, чем живет сейчас страна, получившая независимость в 1968 году.
В обществе дружбы «Маврикий — СССР» я несколько раз встречался с Ангерой, выпускником 1-го Московского медицинского института. Когда он узнал, что я собираюсь побывать в ботаническом саду Памплемус, предложил поехать вместе, сказав, что в саду работает его кузен, который мог бы рассказать много интересного.
Этот разговор состоялся во время вечера, посвященного 63-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Мы договорились ехать в ближайшее воскресенье. Но накануне Ангера сообщил, что у него внеочередное дежурство в госпитале, и мне пришлось отправиться одному.
Началось маврикийское лето. Погода была неустойчивой, когда я выехал из Кьюрпайна, городка, расположенного на центральном плато острова. По небу неслись темные облака, было душно, в воздухе висела водяная пыль, иногда порывы ветра бросали в стекла машины крупные капли дождя.
Шоссе между Кьюрпайном и столицей Порт-Луи все время спускается вниз к побережью, и в ясную погоду при въезде в столицу можно любоваться судами, стоящими в порту, и синими просторами океана. Но сейчас вода и небо казались одинаково серыми, трудно было различить, где кончается одна стихия и начинается другая. Шоссе огибало гору Синьял, с которой подавали когда-то сигналы о приближении к острову парусных судов. Вот я и в центре города, где установлена статуя Лабурдоне, основателя Порт-Луи и всего французского поселения на острове. В воскресенье прохожих мало, витрины магазинчиков закрыты выцветшими решетками. Только на главной автобусной остановке толпа людей. Развевающиеся на ветру разноцветные индийские сари маврикиек напоминают о том, как оживлен город, когда в нем кипит жизнь.
Дорога ведет на север; темно-красную почву деревни Тер-Руж сменяют поля сахарного тростника, на которых собраны и аккуратно уложены разбросанные когда-то беспорядочно темные базальтовые валуны. На берегах небольших речек виднеются селения, посадки эвкалиптов.
Но вот и деревня Памплемус, а за мостом белая решетка ограды сада. Шоссе бежит дальше на северо-восток, в округ Флак, а я сворачиваю влево, к главному входу.
У самого входа, обрамленного чугунными витыми колоннами, ограда сделана в виде полукруга.