В Грузии (Абхазии, Аджарии, Осетии) много людей, живущих Долго. Ученые говорят о благоприятном климате, пище, образе жизни — слагаемых много. И наверно, при всем этом жить, принося людям добро, — большое счастье, а у счастливого человека много стимулов к жизни.
Для того чтобы общество двигалось вперед, нужен труд молодых. Молодая рука тверже. Она строит высотную плотину ГЭС, держит резец у станка, водит трактор, стрижет шерсть овцы. Молодой мозг ищет открытий, он гибче старого. Молодое сердце стойче к ударам и невзгодам жизни. Молодые берут в руки альпеншток и прокладывают себе по вечным снегам дорогу на вершины. Молодые натягивают на себя полосатую тельняшку, чтоб поспорить с морской бурей, подружиться с соленым ветром. Молодость — опора и будущее республики, сила ее мускулов, свежесть ума.
Больше миллиона новых граждан родилось в Грузии за последнее десятилетие. Больше миллиона детей учится сейчас в школах республики на родных им языках. В высших учебных заведениях девяносто тысяч студентов — юношей и девушек.
Женщина в Грузии чтима. По-грузински говорят «мать и отец», «сестра и брат», ставя женщину впереди. Столица называется матерью городов — дэдакалаки. Родной язык зовется языком матери — дэдаэна. Пахаря величают гутнисдэда — матерью плуга, хотя пахарем всегда был мужчина, но в глазах людей он выше мужчины, он — Мать плуга!..
Женщина — труженица нового общества. В просвещении, культуре, здравоохранении республики она составляет около двух третей, лишь одну треть отдавая в удел мужчине. Издавна известно, что народ, который чтит женщину, только выигрывает. Особенно это относится к матери. Молодые говорят:
— Если ради матери сын изжарит яичницу на своей ладони, он и после этого останется перед ней в долгу…
Да будет сказано:
— Мир молодым! Они еще много доброго должны сделать на Земле. Мир всем молодым на нашей планете!
Михаил Заплатин
ИХ ЗОВУТ ЛАСКОВО — САЛИ
Очерк
Фото автора
Худ. В. Тимофеев
Этой весной нам предстояло снимать фильм о северном олене. Собирать киноматериал об интересном животном Севера мы решили у мансийских оленеводов. В апреле они перегоняют оленей сначала к восточным склонам хребта, потом на плоские вершины Урала, где у маток происходит отел — рождение оленят.
Здесь, недалеко от речки Апсии, паслось оленье стадо, которое манси погонят на уральские горные пастбища. Часть оленей — тринадцать животных с пятью нартами — предназначалась для нашего киносъемочного оборудования.
Дальнейший путь в горы должен был пройти мимо жилья других мансийских оленеводов, живущих вблизи «священного» озера Турват, — Самбиндаловых. Там предполагалась длительная остановка для сбора бригады пастухов и снаряжения всего каравана.
В памяти моей навсегда осталось это тихое утро.
Сосновый бор был присыпан легкой снежной пудрой. С неба медленно падали едва заметные снежинки. Мохнатые ветви в утренних лучах заискрились золотом: из-за деревьев поднималось солнце.
Изредка лес оглашался «автоматной очередью» стукача-дятла желны. Было слышно, как где-то в стороне квохчут глухарки от любовной тоски. В тайге зарождался апрельский день.
В лесу залаяли собаки…
— Кто-то от Мониных идет сюда, — прислушался мой спутник Юргенс.
И верно, прошло минуты три, на тропе показался охотник.
— Илья… Сын старика… — сказал я.
Вскоре к нашему стану подошел молодой манси. Пышная шевелюра на голове, ружье наперевес, на ногах нярки — низкая обувь, сшитая из лосиной кожи.
Поздоровались. Предложили гостю кружку чая. Не отказался. Юргенс завел с ним разговор.
Но парень, внезапно прервав беседу, обратился ко мне: — А я тебя знаю. Лет двенадцать назад видел. Ты на Маньпупы-нёр ходил. И отец тебя помнит…
Мне это было приятно слышать.
Припомнился первый поход на Урал и великан в мансийском наряде, с заплетенными в две косички волосами — Николай Ильич Монин. А сын его Илья тогда был мальчишкой.