Удивительнее всего, что даже здесь, на Новосибирских островах, где нередко вытаивают части туш животных с мышцами, кожей и шерстью, местные охотники и сборщики мамонтовых бивней еще недавно были убеждены, что имеют дело с остатками громадного «водяного быка» (по-якутски «У-кыла»), что живет он в море и дважды в день пьет морскую воду. Поэтому-то и вода в море то убывает, то прибывает. А вот и плод фантазии последних лет: «Русские уже скрестили мамонтов с индийскими слонами и гонят гибридное стадо с востока в Москву, причем по дороге оно снабжается сеном при помощи вертолетов», — писала одна итальянская газета в 1973 году…
В Ленинграде, в Зоологическом музее Академии наук СССР, выставлено его чучело. Он будто сидит в застекленной витрине, подогнув под себя передние ноги. Мамонта нашли в 1901 году на реке Березовке, в низовьях Колымы, а в 1902 году, под именем березовского, он был помещен в Зоологический музей и стал его гордостью. На мамонте «родные» кожа и бурая шерсть. Как пишет участник раскопок туши, «его жилистое и поросшее жиром мясо на вид было столько же свежо, как и свежее промерзшее бычачье или конское мясо… Брошенное собакам мясо мамонта съедалось ими весьма охотно…». Мясо выглядело так аппетитно, что участники экспедиции колебались — не отведать ли его и им. Но не решились. Мы с Володей Блиновым, напарником по маршруту, поступили иначе. Кусок передней ноги мамонта я нашел тогда на Бёрёлёхе, притоке Индигирки. Часть ноги, по-видимому, окончательно вытаяла и вывалилась из берегового обрыва всего несколько дней тому назад, а до этого долго выглядывала из земли. Ее поэтому успели основательно погрызть лисы, песцы, волки. Однако на ней сохранились и лоскут кожи и порядочно мяса. Оно тоже выглядело свежим, слегка пахло сыростью, землей, но никак не тухлятиной. Цвет его был темно-красным, а на разрезе выделялись крупные грубые волокна мышц. Словом, на дегустацию мы решились без долгих колебаний. Кусок мяса был порезан на мелкие кусочки, они в свою очередь посолены, поперчены и брошены в кипящее масло на сковородку. Увы, нас ждало разочарование. Дразнящего аромата жаркого не появилось. Кусочки мамонтятины странно растеклись по сковородке, куда только делись грубые мышечные волокна, и превратились в какую-то бурую, липкую замазку…
Березовский мамонт был замечательной, но не единственной находкой. В 1707 году мамонтовую тушу обнаружили на Енисее, в 1787 году — на Алазее. В 1799 году труп старого самца вытаял в низовьях Лены; он известен теперь как мамонт Адамса (по имени адъюнкта Академии наук, раскопавшего тушу), и скелет этого зверя тоже выставлен в Зоологическом музее в Ленинграде. В общем к середине 1920-х годов были известны 23 такие находки. Они случались и позже, и среди них особую известность приобрел мамонтенок Дима, или киргиляхский мамонт; его — целый труп мамонтового детеныша — вынес на поверхность нож горняцкого бульдозера. Произошло это в 1977 году, в верховьях Колымы, на ручье Киргилях, у устья ключа Дима. Отсюда и два названия у мамонтенка.
Мамонты когда-то населяли почти всю Европу, Сибирь, северо-запад Северной Америки, и всюду здесь встречаются их останки. Однако, если в других местах это лишь кости и бивни, к тому же обычно плохо сохранившиеся, северо-восток Сибири подчас преподносит исследователям целые туши, и не только мамонтов, но и их современников и спутников, со всеми их внутренними органами, даже с остатками корма в пищеводе и желудке. Они-то, эти туши, что до наших дней хранила многолетняя, «вечная» мерзлота, и позволяют восстановить облик и образ жизни вымерших животных, даже — природные условия той далекой поры.
О мамонтах написано множество книг и статей; одному лишь Диме посвящено около четырех десятков только научных публикаций. Проводятся специальные совещания и симпозиумы, организуются выставки, и все это — по проблеме мамонтов. В кругу ученых говорят даже о мамонтологии как особой отрасли палеозоологии и о мамонтологах — специалистах по этим животным. Не удивительно, что и самих мамонтов, и условия, в которых они жили, мы представляем теперь неплохо, даже лучше, чем некоторых современных зверей.
Эти слоны по строению тела стоят ближе к индийским и были покрыты, особенно зимой, длинной, густой, рыжевато-бурой шерстью. Высота их достигала 3,5 метра, а вес — 6 тонн. У взрослых самцов изо рта выглядывали огромные, загнутые вверх и внутрь бивни. У самок бивни были тоньше и прямее. Короткие уши и густая шерсть несомненно приспособления мамонтов к жизни в холоде. Впрочем, совершенство их теплоизоляции нельзя преувеличивать. Шерсть зверей, хотя и была длинной — на животе и боках достигала метра, — грела, как недавно выяснилось, неважно. Дело в том, что в их коже нет сальных желез, нет в ней и мышц, поднимающих на холоде волосы. Тем самым мамонты отличаются от всех других зверей, обитателей полярных стран, и сходны, например, с южноамериканскими ленивцами — животными, очень чувствительными к низким температурам и влаге. Предполагают поэтому, что в холодную и сырую погоду шерсть этих слонов не только намокала, но и смерзалась, и здесь, возможно, кроется одна из причин сезонных перекочевок мамонтов, обитания их зимой в лесной полосе и лесотундре, летом — в открытой тундре.