Перекочевки мамонтов — весной на север, осенью на юг — могли быть связаны, конечно, и с поисками корма. Питались же они летом преимущественно травой и кустарником, зимой — сухой травой, ветками кустарников и деревьев вплоть до сосны и лиственницы. Корму мамонту требовалось много, и прокормиться этим гигантам было нелегко: содержимое желудка и кишечника одной из туш, даже в подсушенном состоянии, весило более четверги тонны! Мамонты, по-видимому, нередко голодали, и тогда их выручал запас жира, накопленный, как у верблюдов, в горбе (самыми горбатыми поэтому были наиболее упитанные звери).
Добывая пищу, мамонт пользовался и хоботом и бивнями. Судя по тому, что они, как правило, сильно обтерты, а иногда и обломаны, звери разгребали ими снег, сдирали с деревьев кору, ломали ветки и даже разламывали при водопое речной и озерный лед.
Размножались эти слоны, очевидно, не быстрее их современных сородичей — самки приносили детенышей не чаще чем раз в три года, а взрослыми становились лишь в 10-15-летнем возрасте. Долог ли был мамонтовый век? Прямого ответа на этот вопрос нет, но здесь можно высказать некоторые предположения. На срезе того лопнувшего бивня, что лежал на месте нашего лагеря, было видно, что состоит он из многих, входящих один в другой конусов с толщиной стенок около полусантиметра. Пришлось мне видеть и другие лопнувшие вдоль и растрескавшиеся бивни, и во всех случаях картина оказывалась сходной. Скорее всего, что каждый конус — это годовой прирост бивня, а поскольку в самом длинном из них (длина их изредка достигает четырех метров) могут поместиться 60–70 конусов, мамонты и доживали до таких лет, то есть жили примерно столько же, сколько и современные слоны.
Установлено, что мамонты, в том числе и на севере Сибири, особенно часто встречались и сами достигали наибольшей величины в теплое — предледниковое время, 40–25 тысяч лет тому назад. 16–14 тысяч лет назад там, где они жили, сильно похолодало, корма стало меньше, и они встречались уже гораздо реже. 13 — 9 тысяч лет назад — конец последнего оледенения, время, когда мамонты повсеместно исчезли.
Что же с ними произошло? Отчего они вымерли и как попали их трупы в мерзлый грунт тундры?
Предположениям на этот счет нет конца. Очевидно лишь, что причины их гибели в разное время и в разных местах не были одинаковы. На севере Сибири, как считают большинство исследователей, крупные травоядные животные вымирали главным образом при резких изменениях климата и ландшафтов. В других местах, например в Европе, в их вымирании большую роль играл человек. В последнее время много внимания изучению судьбы мамонтов уделил известный советский зоолог и палеонтолог Н. К. Верещагин. По его мнению, болота и топи, образовавшиеся здесь в конце последнего оледенения, и были теми ловушками, в которых вязли и часто погибали не очень-то поворотливые гиганты.
Затрудняли жизнь мамонтам, а то и вызывали их гибель глубокие снега, зимние оттепели и гололедицы — ведь шерсть зверей тогда намокала и смерзалась. Как считает Н. К. Верещагин, в этих местах самым трудным для них временем были зима и ранняя весна, именно тогда и гибло их больше всего. В начале лета талые воды сносили трупы мамонтов вместе с древесным хламом в низины. Здесь туши замывало илом, и в таких местах постепенно образовывались «кладбища» вымерших животных, залежи костей и мамонтовых бивней. Одно из них, быть может крупнейшее на сибирской земле, — бёрёлёхское. Мутный, сильно петляющий приток Индигирки подмывает здесь свой высокий левый берег, а это в основном лед, тоже мутный, серый. Река выбирает из него кости и раскладывает их по пляжу на протяжении сотен метров. Получается что-то похожее на палеонтологический музей под открытым небом: образцы в нем даже вроде рассортированы — выше по течению лежат крупные, ниже — мелкие. И, несмотря на то, что летом и зверя, и птицу, и человека нещадно грызут бёрёлёхские комары — мы с Володей Блиновым их частенько еще вспоминаем, — что во всей округе вода малопригодна для питья — она крепко отдает тухлятиной, так много в земле разлагающейся органики, а в реке, кроме того, вода почти густая от ила, «музей» не тоскует по посетителям. В последние годы его навещают палеонтологи. Они, кстати, сильно поразрушили костеносный яр и тем самым подрубили сучок, на котором держался «музей». Издавна сюда приезжали рыбаки, чтобы набрать подходящих костяных грузил для сетей (камня в этих местах не сыщешь). А когда-то, тысячелетия назад, на Бёрёлёхе было стойбище древних охотников — их каменные орудия тоже вымывает река. Возможно, и этих людей «кладбище» привлекало обилием и разнообразием материалов для поделок.