Интересных сценок можно было бы подсмотреть немало! Но вельбот резко повернул в открытое море. Охотятся местные жители гораздо дальше, берегут покой лежбища, чтобы не испугать животных шумом, иначе уйдут моржи и не вернутся сюда никогда — не будет ценного зверя в прибрежных водах. Старожилы Чукотки могут припомнить такие случаи. Мне рассказывали, как по вине молодого вертолетчика, из любопытства слишком низко пролетевшего над лежбищем, погибло много животных. Испугавшись громкого треска, они в панике бросились к воде, давя друг друга. На суше остались десятки погибших зверей, а те, которые спаслись, покинули страшное место навсегда..
Вельбот шел быстро и легко. Тагьёк в бинокль высматривал добычу. Его друг, загорелый, черный от полярного солнца эскимос Вакат, сидел на руле — вел наше судно четко по нужному курсу. Тагьёк и Вакат — потомственные зверобои. Оба родом из древнего эскимосского селения Наукан. В 50-х годах жителей переселили в более крупные, удобнее расположенные села, где легче было налаживать новую жизнь. Но память о Наукане жива. И не только среди тех, кто там родился, жил. На Чукотке знают: из этого селения вышли лучшие косторезы, сказители, танцоры — основатели национального искусства. Науканцы издавна слыли опытнейшими добытчиками зверя на всем побережье. Это они в давние времена стали зачинателями морского промысла.
Мы проплывали мимо оставленного селения. Диву даешься, как жили люди на такой крутизне, на почти отвесном скалистом склоне! Говорят, зимой они приделывали к обуви специальные крючки, иначе по скользкой круче ходить было невозможно. Да и ветер запросто мог снести в море.
Со светлой грустью смотрели Тагьёк и Вакат на берег. Там еще остались следы землянок — нымлю, в которых они жили. На прежнем месте стоят гигантские ребра гренландского кита. На крохотной площадке возле них собирались науканцы в ответственные минуты жизни, когда надо было всем селением принимать какое-либо решение.
В начале века рядом с Науканом русские моряки поставили деревянный крест в память о Семене Дежневе, открывшем эту суровую и прекрасную землю. Позднее был сооружен маяк и воздвигнут памятник первопроходцу. Памятник и маяк видно издалека. Суда, идущие Великим Северным морским путем, подают на траверзе Наукана короткий приветственный сигнал-гудок — благодарные потомки помнят о доблести первооткрывателей.
Кроме Ваката и Тагьёка в лодке два молодых зверобоя — Михаил Гоном и Леонид Анос. Им повезло с наставниками. Всю дорогу парни внимательно следили за действиями стариков. Но и собственные обязанности не забывали — обеспечивали бесперебойную работу моторов. Тагьёк, отрываясь от бинокля, нет-нет да и поглядывал в их сторону и улыбался своим мыслям. Наверное, он думал о том, что совсем скоро приедет в отпуск сын Яков и конечно же первым делом отправится с ними на промысел. В письмах он часто вспоминает те годы, когда ходил с отцом в море за зверем. Хороший получился бы из него зверобой! Но вышло так, что профессия у Якова другая. Он — артист, солист чукотско-эскимосского ансамбля «Эргырон», объездил весь мир. Кстати, и сам Тагьёк — танцор, каких поискать, даже автор нескольких танцев, исполняемых различными национальными ансамблями Чукотки. Лет пять назад выступал на сцене Кремлевского Дворца съездов в концерте участников художественной самодеятельности страны. Танец «Охота на байдаре» тогда очень понравился зрителям. Любят его и односельчане. Не удивительно, ведь танцевальная картинка — точный, захватывающе интересный рассказ о морском промысле, о зверобоях. Кто лучше Тагьёка может поведать об этом! Яков тоже исполняет танцы отца. Скорее бы приезжал — то-то будет радость многочисленному семейству Тагьёков! Мать — старая Аяя — уже сшила ему новый охотничий костюм. Есть в чем выйти в море.
Михаил Гоном и Леонид Анос — ровесники Якова. Тагьёк и Вакат относятся к ним как к сыновьям — с доброжелательной строгостью. По мелочам не опекают, указаний не дают, но в нужный момент всегда придут на помощь — поддержат, научат.
Несмотря на большую разницу в возрасте, эти четверо морских охотников схожи между собой: спокойны, неторопливы, дружелюбны. Сочетание опыта и молодости дало прекрасный сплав. Удача постоянно сопутствует бригаде — никогда не возвращается она в родное село без добычи. Впрочем, я убедилась, у подобной удачи немало «слагаемых».