Ильинский. Я-то думаю, что в общем большой необходимости нет сопровождать ребят.
Тамм. Ну а я думаю, есть, Эрик. Давай так. Сейчас, после шестнадцати часов такой работы или пятнадцати, надо сразу спускать их вниз. Если даже у них есть там волдыри и так далее, они сгоряча работать смогут, а потом? По веревкам там перецепляться надо, это начнется длинная история. Так что спускайтесь вниз вместе.
Ильинский. Понял вас. Но я так смотрю по состоянию, что вообще надобности нету.
Тамм. Что ж, тем лучше, значит, будете их просто сопровождать, а не спускать. Но одних отпускать сейчас вниз не стоит.
Ильинский. Ну, понял вас, понял. Одним словом, мы уже больше не лезем на Гору? Так? Прием.
Тамм. Да, да! Да, вы сопровождаете ребят вниз — это распоряжение.
Ильинский. Ну, понял…
И заветная вершина, до которой оставалось всего-навсего 348 метров по вертикали, отдалилась для Ильинского и Чепчева на непреодолимое расстояние. «Эрик с Сережей тяжело переживали вынужденное отступление, — запишет в дневнике Евгений Тамм. — Ни у них, ни у меня нет и не было абсолютной уверенности, что оно было неизбежным. Но проверить это невозможно. Целый комплекс обстоятельств влиял на мое решение. Повторись все заново — я поступил бы так же. Главным было то, что после стольких часов пребывания выше 8500, в условиях, которые выпали на долю Валиева и Хршцатого, риск оставить их одних был бы неоправдан. В глубине души это понимали, конечно, и Эрик и Сережа. Но им было тяжелее: уходить должны были они, а не я. Сами они оставили бы ребят только в случае жесткого указания на этот счет. В этом не может быть сомнения».
Четверка Ильинского пошла вниз, группа Хомутова — вверх, в четвертый лагерь. Хомутов первым добрался туда и в 18.00, точно по расписанию, связался с базой. Ему зачитали радиограмму из Москвы: «Всем альпинистам, участвовавшим в работе экспедиции, присвоено звание заслуженных мастеров спорта».
— Всем или тем, кто побывал на вершине? — переспросил Хомутов.
— Всем, — уточнил Тамм.
Оказалось, что эти слова следовало понимать так: в связи с ухудшением погоды и во избежание излишнего риска прекратить все восхождения.
— Такой вот приказ… — добавил Тамм. — Смотрите сами.
— Сейчас подойдут Пучков и Голодов. Мы подумаем, — попросил отсрочки Хомутов. — До связи в восемь вечера.
Вскоре его группа в полном составе собралась в четвертом лагере. Узнали невеселую весть. Состоялась короткая, но эмоциональная беседа. «Валера, — кипятился обычно уравновешенный Юрий Голодов, — нам по сорок, у нас дети. Мы не за значками заслуженных мастеров спорта сюда шли, а чтобы «сделать» Гору. Мы всё понимаем: за нами советский альпинизм. Мы в полном здравии. Мы не подведем. Мужики мы, Валера, или нет?!» Дебатировать долго не стали, все думали так же, да и времени тратить не хотелось. Больше того, они решили штурмовать вершину не 10 мая, как предполагалось ранее, а на день раньше — 9 мая — в этот святой для каждого советского человека день.
Чтобы осуществить свой план, им предстояло всего за один день сделать бросок из третьего лагеря в пятый, набрав по сложнейшему скальному маршруту 700 метров по вертикали. Задача сложная, но выполнимая. В своих силах они уверены, да и кислорода вполне достаточно. Не мешкая, Хомутов, Пучков, Голодов вышли из четвертого лагеря. Поднимались быстро и уверенно, но дойти до 8500 засветло им, конечно, не удалось. Восьмичасовая связь застала тройку на пути в предвершинный лагерь.
— Где находитесь? — спросил Тамм.
— На четвертой-пятой веревке между лагерями, — ответил Хомутов. — Мы все-таки решили идти на 8500, чтобы завтра, в День Победы, выйти на штурм.
— …Идите, — после небольшой паузы сказал начальник экспедиции.
Тройка продолжала свой путь в кромешной тьме. Единственная путеводная нить — перильная веревка. Владимир Пучков, шедший первым, после нескольких часов «слепого подъема» выбрался наконец на какой-то гребень и на ощупь нашел долгожданную палатку. Было около 12 часов ночи.
9 мая. Флегматичная луна повисла над частоколом гималайских пиков. Полная тишина. Ветер окончательно стих. Погода обещала не подчиниться прогнозу, предсказывавшему ее резкое ухудшение. Достали сахар, курагу. Приготовили чай. Самочувствие хорошее. Настроение тоже.
Около 2 часов ночи забрались в спальники, не снимая ботинок (утром на этом можно сэкономить целый час). Подключились к кислородным баллонам. В 5 часов утра начали подниматься.