Одним из важнейших представителей группы алкалоидов является хинин. Он содержится в коре около 40 видов древесных растений. Наибольшее значение из этих деревьев имеет цинхона Леджера. В 1865 году голландцы купили у английского купца Чарльза Леджера большую партию семян хинного дерева. При их ботаническом изучении был выделен особенно целебный вид, названный в честь обладателя семян. В отличие от других видов хинного дерева цинхона Леджера содержит в коре наибольшее количество алкалоидов (12–20 %), причем на долю хинина приходится большая часть суммы (до 13 %). По этой причине цинхона Леджера и получила широкое распространение в культуре.
Первоначально использование хинина для лечения малярии было основано на чисто эмпирических посылках: люди не знали причины, вызывающей это ужасное заболевание. Только в 1880 году в крови. больных людей было обнаружено присутствие возбудителя малярии. Спустя 11 лет (в 1891 году) Д. Л. Романовский написал докторскую диссертацию, в которой было показано, что хинин может убивать малярийных плазмодиев в крови человека. Благодаря этим исследованиям хинин прочно вошел в научную медицину как надежное противомалярийное средство. Кроме того, соли хинина, чаще всего гидрохлорид, назначают в акушерской практике для возбуждения и усиления родовой активности.
В марте 1942 года Ява была оккупирована Японией. Это привело к резкому сокращению поступления коры хинного дерева на мировой рынок… В те времена медики не имели в своем распоряжении других эффективных средств борьбы с малярией. Вот почему в разных странах во время второй мировой войны широким фронтом развернулись исследования по синтезу заменителей хинина. Эти исследования завершились полным успехом. В 1944 году удалось осуществить синтез хинина, а затем еще ряда веществ, обладающих антималярийной активностью. После этого цены на естественное сырье упали, в связи с чем многие плантации хинного дерева были заброшены.
В настоящее время хинное дерево в основном культивируется на Яве, где производится до 90 % общей мировой продукции натурального хинина, и в Индии, дающей остальные 10 %. На родине хинного дерева плантации незначительны. Добыча же коры дикорастущих растений в девственных горных лесах Перу все более и более сокращается и близка к прекращению.
…Поистине удивительная судьба у хинного дерева. Когда-то оно хранило великую тайну индейцев. Ради добычи его семян снаряжались военные корабли. Целебная кора спасла от неминуемой смерти тысячи и тысячи людей. И хотя сегодня площади под плантациями хинного дерева резко сократились, благодарное человечество никогда не забудет зеленого друга. Хинное дерево стало символом Перу, оно изображено на государственном гербе этой страны.
Евгений Кузьмин
И УВИДИТ ЦВЕТУЩИЙ САМШИТ
Очерк
Фото автора
— Колыбель из самшита сулит долгую и счастливую жизнь младенцу — так испокон веков считают у нас в Азербайджане. Вот эти колыбели можно назвать родственницами, — заметив наш интерес, поясняет Кямал Кахраманович Алиев, директор самого южного в республике Астаринского историко-краеведческого музея. — Та, что побольше, спустилась из высокогорного села Сым. Недавно ее подарил к открытию музея один из старейших людей Азербайджана, — Алиев выдержал паузу. — Современник Толстого… Шири Салаев. Говорят, без дела Шири и сейчас не сидит…
— А кто эту смастерил? — я показал на крохотную колыбельку, приютившуюся возле своей более солидной «родственницы».
— Младший сын дедушки Шири Салаева — Таманулла.
— Едем, — сказал я моему другу Вагифу Рустамову, знатоку народных обычаев и ремесел. — Едем к Салаевым!
Собственно, Вагифа не надо было уговаривать: это он «открыл» династию Салаевых и, желая убедить меня, что мастера они непревзойденные, привел в музей.
…Вокруг, насколько хватало глаз, в сизой дымке тянулись Талышские горы, и облака, казалось, цеплялись за их вершины. Безветренно. Воздух, напоенный ароматом множества душистых растений, проникал в открытое окошко «газика». Дорога неторопливо изгибалась и так же неторопливо ползла вверх. Ее серпантин раскручивался утомительно монотонно — уже несколько часов нас убаюкивал натужный гул мотора. Но вот мы забрали резко вправо, и неожиданно нашему взору открылось село Сым: три-четыре десятка домишек, словно гнезда ласточек, лепились по склону хребта. Еще несколько минут — и мы интересуемся у прохожего, где найти Шири Салаева.