И действительно не настаивали. Зачем давить на больную мозоль людям, с которыми у тебя вполне сносные отношения, если хотя бы в общих чертах о произошедшем и так узнать можно. Например от Невилла, с которым поделилась последними сплетнями его софакультетница Сьюзен Боунс, водящая дружбу с Падмой Патил с Когтеврана. А ведь у Падмы сестра близнец на Гриффиндоре учится…
В то, что МакГонагалл обратила близнецов в тощих рыжих крысят, приняла свою анимагическую форму и с отбоя до рассвета гоняла их по всей Гриффиндорской башне, мальчишки, конечно, не поверили. А вот в том, что гриффиндорский декан, каким-то образом узнавшая про их нычки и тайнички, устроила Уизли тотальный досмотр личных вещей и конфисковала всё, что не входило в одобренный список или просто выглядело подозрительно, можно было не сомневаться. Тем более, что конкретно этот факт подтверждался и множеством невоздержанных на язык свидетелей, и Филчем, по секрету поделившимся с мальчиками такой радостной для него новостью. Да, о том, что посещать Хогсмид рыжим запрещено до конца учебного года, Гарри с друзьями тоже от Филча узнали.
Ещё поговаривали, что конфискованные у близнецов хлопушки были доработаны каким-то хитрым способом и их попытки откреститься от взрыва стола мадам Пинс не только не вызвали у МакГонагалл понимания, а наоборот, раздраконили её ещё больше.
Злорадствуя, ребята довольно потирали руки, поздравляя себя с успешно проведённой операцией, и скрещивали пальцы на удачу, в надежде, что не сегодня, так завтра Дамблдор перестанет тянуть низла за яйца и войдёт-таки за Гарри в класс. Само собой на выходе обратно для директора был запланирован сюрприз.
К сожалению, прошло ещё целых три дня прежде чем Гарри, увидев курсирующее в коридоре привидение, понял, что он делает не так. Директору было необходимо, чтобы он вошёл в класс с зеркалом именно под мантией-невидимкой, и никак иначе!
Альбус Дамблдор раздражённо барабанил пальцами по круглому боку одного из своих приборов, чем-то напоминающему чайничек. Примерно через каждые две-три минуты из узкого горлышка вылетали разноцветные искры и раздавался протяжный печальный свист. Сидящий в клетке феникс реагировал на него недовольным громким клёкотом. Директор морщился, тихо шипел себе под нос заковыристые ругательства и приказывал птице заткнуться. Та приказы игнорировала, пальцы продолжали выбивать нервную дробь по серебряному бочку, «чайничек» свистел снова и снова, и Альбус бесился всё сильнее…
С мантией-невидимкой всё пошло не так с самого начала. Сколько бы он ни проводил проверок выяснялось, что маячок находится на прежнем месте — в спальне мальчиков первого курса. А ведь мантию мелкий недоумок получил сразу, как только вернулся в школу, но, кажется, даже и не думал ею пользоваться. Сначала Альбус ещё надеялся, что Поттер боится попасться и снова схлестнуться с МакГонагалл и потому осторожничает, или приходит в себя после пребывания в больничном крыле или откладывает испытание подарка на выходные… Но в больничное крыло Поттер больше не попадал, выходные прошли и ничегошеньки не изменилось, только рыжие недоумки и Минерва новых проблем добавили. А время между тем не терпело: ведь даже на тот куцый вариант, в который удалось перекроить изначальный план, оставались считаные месяцы. Требовалось срочно надавить на мальчишку, заставить его почувствовать себя обязанным ему, Альбусу. Наглядно показать, что «зло» не дремлет! Только и оставалось переходить к жёстким мерам и буквально за шиворот тащить недоумка к намеченной цели.
Каких трудов стоило заставить Поттера войти в класс с зеркалом, Альбусу и вспоминать было тошно. Чтобы создать таинственность, пришлось сначала отдавать прямые приказы, а затем ещё и тщательно инструктировать не только эльфов, но и портреты, а этого Альбус ужасно не любил, всегда предпочитая ограничиваться расплывчатыми фразами и намёками. И даже после всех ухищрений проклятый щенок не спешил отправиться в заготовленную для него ловушку.
Потеряв терпение, Альбус хотел было Конфундусом его приложить, но передумал. Если уж накладывать заклинание, делать это нужно один раз, но наверняка, а с Поттером вечно всё не слава Мерлину, так что может и не сработать. Да и в любом случае гарантировать нужный результат можно было только если после Конфундуса лично внушение произвести, а такой риск был совершенно неприемлем. Вдоволь помаявшись сомнениями, Альбус решился-таки достать свою старую палочку и наложить на мальчишку Империус, совсем лёгонький и недолгий. Большего он себе позволить не мог, уж очень свежи были воспоминания о врывающихся в школу аврорах. Но ведь Квиррелл тогда непростительные швырял десятками, а он совсем чуть-чуть, только чтобы направить… Риск был серьёзный, но других вариантов по большому счёту не было.