Переведя дух и отфыркавшись после длительного погружения, директор решительно отодвинул ненужный более шампунь и зашарил рукой, стараясь ухватить следующий флакон. Ничего не нащупав, Альбус раздражённо зашипел и, усиливая неожиданное сходство с разозлённым гусем, вытянул шею, пытаясь понять, куда подевалось необходимая ему вещь. Бутылочка попалась на глаза сразу. Валялась на полу, вероятно, уроненная его неосторожным движением. Чуток потянувшись, старик ловко подхватил её, приятно удивившись неожиданной тяжести. Ему-то казалось, что лосьона для укрепления и стимуляции роста волос осталось куда меньше. Приободрившись, он выдавил на ладонь щедрую порцию и принялся тщательно втирать состав в кожу головы. Убедившись, что всё распределено равномерно, Альбус взялся за бороду, снова погружаясь в печальные размышления.
«Да проверки закончились, а что делать с драконом дальше он так и не придумал. Хорошо было бы Хагрида к нему приставить вместо сторожа, но так рисковать нельзя. И так треть верных людей из школы выгнали, не хватает ещё, чтобы и лесника за неисполнение обязанностей уволили. И его личная ванна… Из-за всех неурядиц этого года школьная казна почти опустела, а Попечители на ремонт в директорской башне денег выделять не спешат, и ему, Альбусу, вместо отдыха по ночам сюда бегать приходится. А ведь своя-то ванна и ближе, и уютнее. Можно, конечно, по старинке и в тазике помыться, но… нет! Лучше сюда через полшколы переться, чем, как в детстве, на четвереньках вокруг таза ползать и из палочки себя водой поливать! Всё же неустроенный быт наложил свой отпечаток, с раннего детства привив ему отвращение к такому способу мытья. Да и вода, созданная с помощью Агуаменти, всегда казалась какой-то не такой, противной, что ли. Ну ничего, ничего… Нужно просто немного подождать. Сделают ремонт попечители, никуда не денутся. Всё же это не дело, когда глава такой школы в студенческую ванную комнату бегает помыться и вместо нормального унитаза в трансфигурированный горшок гадит».
Опустив голову в воду, директор принялся аккуратно смывать лосьон, постепенно всё более раздражаясь. Почему-то сегодня волосы ужасно липли к пальцам и продолжали волочиться за ними. Альбус нетерпеливо дёрнул рукой в попытке стряхнуть с неё запутавшуюся прядь и запоздало сообразил, что от такого резкого движения будет больно. Но боль так и не пришла. Сознание заторможенно анализировало ощущения, подавая какие-то странные сигналы. Что-то было не так, но сосредоточиться на этой новой неправильности, мешали крутящиеся в голове мысли и желание поспать.
Директор ещё раз машинально провёл пальцами по голове, с отстранённым удивлением отметив, как легко опутанные волосами пальцы скользят по чистой коже. И дискомфорта совсем не ощущается, а ведь должно бы тянуть… Эта мысль всё же задержалась в мозгах, заставив наконец-то сосредоточиться. Сердце заполошно забилось от дурного предчувствия. Медленно вытянув руку, Дамблдор шокированно уставился на свисающие с неё спутанные пряди. Пряди, которые больше никак не были связаны с его головой.
Подскочив, он яростно затряс руками, будто пытался избавиться от чего-то мерзкого. Часть волос свалилась обратно в воду, часть прилипла к мокрой коже, облепив её подобно тонким прочным водорослям. Особенно неприятные ощущения почему-то сконцентрировались в области груди и живота. Метнув вниз полный паники взгляд, директор взвыл — по мокрой дряблой коже в воду медленно сползала его борода.
Истерично взвизгнув, он выскочил из ванной и как был — голышом, понёсся к выходу.
Опомнился Альбус уже в своих покоях. Несмотря на растопленный предупредительными домовиками камин, его бил озноб. На душе было мерзко. Мысли путались. Нужно было срочно что-то предпринять, но что?..
Почти машинально, директор натянул на себя толстый стёганый халат. Как ни странно это помогло. От тепла тело расслабилось, напряжение отступило и в голове наконец-то прояснилось. Похоже, кто-то сыграл с ним очередную скверную шутку! Или нет?.. Ведь в ванной никого не было, и войти туда следом за ним никто не мог. Шампунь и лосьон он принёс с собой. Как же так?!
Решив, что с этой загадкой можно разобраться и позже, директор с опаской приблизился к зеркалу, намереваясь оценить ущерб. Увиденное отражение поразило его в самое сердце. Подбородок был идеально гладким, без малейших признаков растительности. Лысая, как коленка, голова чуть блестела в мерцающем свете свечей. Впрочем, нет — совсем лысой голова не была. Кое-где, в основном за ушами, из неё торчали несколько тонюсеньких длинных прядок. На открытых участках кожи виднелся сложный узор из засохших клочков так и не смытой пены и прилипших волосков, которые — увы! — ни к чему больше не крепились. Альбус всхлипнул и… почесал плечо. Не помогло. Почти немедленно зазудел загривок. Потом правая ягодица, а за ней и левая. Затем между лопаток… Очередной всхлип застрял в горле, и слёзы высохли, так и не пролившись. Опять на него свалилась эта ужасная «идио» напасть вызванная нервным потрясением! От мысли, что если он не успокоится, то так и будет чесаться до самого утра, директор всё же взял себя в руки. И поплёлся в свою ванную, отмываться наколдованной водой.