На то, что в ближайшее время удастся восстановить свой статус или хотя бы просто утаить своё изгнание, рассчитывать не приходилось. Огласка была неизбежна. Единственным вариантом было как-то смягчить подачу информации в английской прессе, а для этого требовалось отсрочить распространение новости хотя бы на день-другой.
Едва придя к такому выводу, Альбус, не медля ни секунды, бросился писать письма тем из членов МКМ, кто был лоялен к нему лично и имел достаточно веса в организации, чтобы выиграть для него время. Покончив с написанием в максимально короткие сроки, Альбус вручил Фоуксу пять писем, с требованием сегодня же доставить их адресатам любой ценой. Плевать, что адресаты эти рассеяны по всему миру: от Северной Америки до ЮАР, на то феникс и волшебное существо, чтобы совершать невозможное.
Как только от вспышки, в которой исчез феникс, перестало слепить глаза, Альбус принялся за новое послание. В этот раз в услугах Джека Хальфи он нуждался как никогда остро. Жаль, что за уже оказанную услугу, того пришлось освободить от большей части обязательств. Но кто же знал, что статья сулящая столько выгод, в конце концов, обернётся сплошными разочарованиями. Ну ничего, чем прижать Хальфи он и сейчас найдёт, главное вытащить того на встречу.
Привязав письмо к лапке самой быстрой школьной совы, Альбус принялся составлять план собственного спасения, мысленно матерясь, что ему не пришло в голову сначала послать Фоукса к Хальфи, и не ждать теперь ответа, который всё никак не приходил. Отправить с требованием встречи патронус, Альбус не решился. Всё же патронус у него приметный мало ли кому на глаза попадётся, а о том, что его с племянником главного редактора свои особые дела связывают, лишним людям знать незачем.
Ответ на письмо сова принесла, когда уже давно минула полночь. Хальфи полностью проигнорировал требование встретиться незамедлительно и, ссылаясь на какое-то невероятно важное дело, перенёс встречу на вечер следующего дня. Несмотря на поднявшееся в душе дрянное предчувствие, Альбусу пришлось согласиться. Оставалось только надеяться, что до завтрашнего вечера информация о его изгнании не будет обнародована и ничего экстраординарного не случится.
На следующее утро за завтраком Большой зал был наполнен сонным жужжанием, точно таким же как и тысячи других таких же ленивых и неспешных утренних трапез. Ученики кивали друг другу, без особого интереса поглядывали на учительский стол, пытаясь заранее определить настроение тех, к кому им сейчас предстояло идти на урок, с большим или меньшим энтузиазмом размазывали по тарелкам кашу или накалывали на вилки сосиски. Шорох крыльев принёсших почту сов, был такой обыденностью, что на него практически никто не обращал внимание. Адресаты отрывались от своих дел только тогда, когда птицы усаживались практически перед их носом, отвязывали послание и, скормив крылатому почтальону какую-нибудь снедь, принимались шуршать бумагой, узнавая новости из дома или высматривая самые свежие сплетни в газете.
Да, в сегодняшнем утре не было ничего примечательного до того момента, пока от когтевранского стола вдруг не раздалось звонкое девчоночье «Ой!», и, буквально в ту же секунду, уже со стороны пуффендуйцев послышалось громкое и эмоциональное: «Ам-п-ф-ф-ф!». Переведя взгляд с когтевранки на пуффендуйца и заметив, что оба держат в руках свежий выпуск «Пророка», ученики зашуршали газетами активнее…
— Дамблдора выперли из МКМ! — Тео поднял от газеты ошарашенный взгляд. — Вот так вот, махом! Без предупреждений и реверансов, без обещаний оставить его хотя бы рядовым членом организации. Офигеть!
— Мама не любит, когда ей портят репутацию, — Блейз расплылся в самодовольной улыбке. — А когда ей портят репутацию среди знакомых, не любит вдвойне. Помнится, директор в разговоре с Гарри, позволил себе усомниться, что наш дом достаточно безопасен и гостеприимен.
— Так он вроде бы ничего такого не сказал… — Грег удивлённо взглянул на Поттера. — Или говорил?
— Э-э-э, ну так, ничего конкретного. Ну ты же знаешь Дамблдора вечно всё у него как-то мутно и расплывчато. Но, думаю, суть я уловил верно.
— Говорил или намекал, какая разница? — Блейз равнодушно зевнул. — Пусть в следующий раз тщательнее выбирает слова.