До конца урока слизеринцы стойко терпели насмешки рыжего, в перепалки не вступали, только крутили пальцами у виска, ясно давая понять, как именно они относятся к его поведению. Зато после урока… Помня о рассказах Северуса о его школьных годах и вражде с Мародёрами, Гарри старался отцу не уподобляться и толпой на одного не нападать. Да и ни к чему это, если существует простое и эффективное заклинание «Подножка», а путь от площадки для полётов до теплиц, куда и направились гриффиндорцы, пролегает мимо обильно политых и унавоженных грядок Хагридова огорода. В каком виде Уизли придёт на урок профессора Стебль можно было только догадываться…
В следующий раз с Уизли они встретились уже после обеда на зельях и, судя по навозному душку и грязным разводам на мантии, ни очищающим заклинаниям, ни хотя бы нехитрому искусству чистки одежды обычной щеткой, дома его не научили.
Полностью проигнорировав злобные взгляды рыжего, Гарри сосредоточился на своём котле, с удовольствием отдавшись любимому занятию — приготовлению зелья.
В конце урока, зелья Гарри и Блейза были продемонстрированы классу как самые лучшие, а вот у Уизли в котле вместо зелья булькал какой-то клей и он, к радости злорадно хихикающих слизеринцев, получил дополнительное задание — написать эссе на два свитка пергамента. Кстати, сколько рыжий ни пыжился, на уроке полётов он тоже никаких выдающихся результатов не продемонстрировал, и это радовало. Похоже этот злопыхатель существенно проигрывал своим же братьям.
После такого бурного начала учебного года жизнь в школе вошла в привычное русло на удивление быстро, только стала ещё безрадостнее.
Гарри сидел на большом бревне, уныло бросая в озеро мелкие камешки. За исключением похода за безлунницей и нескольких ночных вылазок, время проведённое в Хогвартсе доставило ему очень мало радости. Возможности исследовать замок и ходить в Запретный лес он лишился по милости Пивза. Похоже было, что проклятый полтергейст его той ночью как-то опознал. Хоть учителям и не заложил, но теперь днём не упускал случая сделать гадость, а к вечеру принимался носиться по подземельям, начисто пресекая любую попытку выйти из гостиной. Может эта неудача воспринималась бы легче, если бы не всё остальное. О «жутком монстре» пошептались и забыли, списав всё на истеричность мисс Кристал. Правда коридор, в котором на неё якобы напал монстр, обходили стороной, но и только. Проверяющие как пришли так и ушли, убедившись, что никто от цербера не пострадал. Попортили, конечно, директору крови своим расспросами, но кардинально ничего не изменили.
Нет, Гарри, разумеется, не надеялся на чудо, но… Хотя чего себе врать-то? Надеялся! Он точно знал, что у Северуса с Малфоем-старшим составлен безукоризненно чёткий и действенный план, благодаря которому лет через пять Дамблдора из школы всё же вытурят, но это сколько же ждать-то! Им-то хорошо, они своё уже отучились, а на него директор опять многозначительные взгляды бросает, и лесник с какими-то мутными речами подкатывается. МакГонагалл, каждый раз как его, Гарри, видит, такую козью морду строит, что аж тошнит. Уизли полудурочный на всю школу орёт, что, мол, Поттер не настоящий, раз знаменитого шрама нет, а разные идиоты потом ходят за Гарри хвостом и допытываются, куда шрам подевался. Близнецы в открытую не лезут, но за то, что Гарри их отшил так и норовят исподтишка какую-нибудь гадость сделать. И похоже, что всё это происходит с прямого благословения директора. Привидения с портретами как подглядывали за ним, так и подглядывают… Хорошо хоть Северус объяснил, что ещё Основатели позаботились о том, чтобы ни директор, ни учителя не могли приказать Хогвартским эльфам следить за учениками. То, что хотя бы на улице и в Подземельях можно более или менее не опасаться слежки, было истинным облегчением… пока там не обосновался Пивз.
А ещё Гарри ужасно выводила из себя необходимость изображать несчастного сироту в то время, когда у него, как и любого другого ребёнка, есть любящая и любимая семья. И то, что приходится получать гостинцы из дома с чужой почтой, тоже бесило. И всё это приходилось терпеть только ради того, чтобы директор не осложнил им жизнь… Гарри понимал, что и сам виноват: переоценил свои силы, сглупил, позволил директору усомниться в том, что из него и в самом деле воспитали тупого барана, которым так удобно было бы помыкать. «Львёнок», присланный Северусом, конечно, поможет, но полностью исправить сложившееся у директора первоначальное впечатление уже вряд ли удастся…
Совсем расстроившись, Гарри поднял голову как раз вовремя, чтобы заметить размашисто шагающего в его сторону Хагрида. Вот ведь ещё кабан-переросток! Грязный, весь заросший, за милю перегаром разит, а всё туда же: «Заходи-ка ты ко мне, Гарри, я тебе про родителей расскажу!»