В целом, оно наверно и к лучшему. Кто захочет идти путём севера, милости просим ассимилироваться. Кто ассимилироваться не хочет, желая тащить сюда свою веру и обычаи, так тоже никаких проблем — по окончанию строительства и благоустройства. Мы не звери, на алтаре всех резать не будем, даже довезём куда-нибудь на юг, а дальше пускай крутятся и добираются до дома сами. Драккары не такси, а мы не извозчики, своих дел по горло. Разве что, наверно, денег выдадим, но и то немного. Даже не из природной жадности, а чтобы их не желал ограбить каждый встречный-поперечный. Благо никаких наших секретов они в целом не знают, а потому не могут и рассказать ничего актуального и даже местоположение нашего места жительства для них в целом загадка. Приплыли на Фростхейм и летели над ледяной пустошью на север до точки назначения — слишком расплывчатое объяснение, чтобы им пользоваться. Сами же летающие корабли должны вскоре дебютировать на войне, а потому их наличие вполне естественным образом станет достоянием общественности.
Дойдя с этой мыслью до купален, я жестом выгнал несколько девок, которые… ну в общем-то, в том числе помогали хирдманам мыться. Правда заодно оказывали услуги иного свойства, как и на прошлом месте «работы». А кое-кто тут женат на вёльве и пока что слишком дорожит своим здоровьем и семейным счастьем. Да и какой бы смысл был сплавлять Иви через учителя десятку на всё согласных шикарных полуэльфиек, чтобы потом пользовать общественных баб-с? Проще уж перетерпеть, аки Адриано Челентано в «Укрощении строптивого», который, когда девку хотел, дрова рубил, сублимируя. Тем более «дров» у меня этой зимой видимо-невидимо, хоть в каждую руку по топору бери, а третий хватай в зубы… Или даже просто пользуйся ими как бобр. Суровый, нордический бобр.
Интерлюдия 2
Гринольв выбрался из своей «скромной» землянки, которую его последний ученик ласково называл «катакомбами знаний» и вдохнул морозный воздух полной грудью. Осень уступала свои права в Ассонхейме зиме, золотые листья облетели с деревьев, а под ногами весело скрипел белый снежок. Солнце, правда, ещё грело, так что он скорее всего растает, но в следующей раз их вероятно засыпет плотно — уже до весны, когда ледяная госпожа отправится на покой, продолжая вечный круг движения сезонов.
Впрочем это дело будущего, а сейчас были гораздо более насущные заботы. Старый вирдман взвесил в руке мифриловую рогатину, что заменяла ему чародейский посох, склонил голову туда-сюда, немного похрустев шеей и начал разминку по сяньской методике. Возраст давал о себе знать и ещё несколько лет назад маг всерьёз обдумывал идею выйти один на один против дракона. Достойный и могучий противник, славная битва и прямая дорога в Вальхаллу казалась куда как более предпочтительной, чем увядание от старости и смерть в своей постели, когда очаг праны затухнет, тем более он уже показывал первые признаки деградации. Больше сотни зим — не шутка! Но ситуация несколько изменилась.
Во-первых, его ученик стал с невероятной регулярностью выдавать интересные идеи, которые при этом умудрялся доводить если не до ума, то до рабочего состояния точно. Это отличало его от большинства коллег, а главное весьма радовало старого учителя, принося в жизнь приятную, уже почти забытую новизну. Он-то в какой-то момент уж грешным делом начал думать, что его ничем особо не удивить. Во-вторых же, на носу была война с эльфами или, как минимум, большой набег к ним. Ассоны очень не любили, когда кто-то извне пытался вмешиваться в их внутренние дела, а дети лесов определённо сделали именно это, начав водить шашни с касатками, преследуя собственные интересы. Подобное следовало пресекать на корню, хорошенько дав долгоживущим ушастикам по рукам. Это значит, Эльфхейм будет гореть, а высокомерные правители лесного народа запомнят, что в свои интриги не стоит вмешивать детей ассов. И соответственно, у самого Гринольва будет немало возможностей сойтись в бою с достойными, сильными и опытными противниками, обретя в конце концов славную смерть не только с доблестью, но и с пользой. Одину это должно понравится.