Чешуйчатая тварь тем временем сообразила, чем ему грозит повреждение крыла и резко свернула к берегу, а потом попыталась совершить опасный манёвр, пролетев спиной впритирку к скале. Пришлось резко отцепляться, чтобы вскоре снова нагнать зверюгу, досадливо сплёвывая про себя и связываясь с Гринольвом:
— Скотина маневрирует между скал, идите вдоль линии берега и держите баллисты наготове.
— К нему никак? — осведомился мой наставник.
— Без вариантов, — прошипел я не хуже нурэ-онны.
По пути к засаде я использовал рельеф местности, выигрывая у дракона за счёт своей маневренности. Здесь же он без труда обставлял драккары. Но не меня, что не могло не радовать. Правда я тяжёлое оружие с собой тоже не прихватил. А потому вынужден был пользоваться тем, что есть, снова нагнав опасную дичь и увернувшись от длинного хвоста, подцепился к спине и начав опять ковырять крыло. А заодно, закинул телекинезом свето-шумовой флакон с зельем в предыдущую рану от Жала, где он рванул, вызвав новый болезненный рёв с гневной передачей в мозг:
— Отцепись, смертный!
— Только когда прикончу тебя! — ответил я, работая копьём. Перепонка поддавалась, но до чего же эта дрянь крепкая. Всё-таки дракон — это ни разу не виверна.
Летающий ящер тем временем решил повторить свой манёвр, пролетев впритирку к камням, однако в этот раз я решил воспользоваться его предсказуемостью. Пусть мне в обозримом будущем не грозит титул великого геоманта, вполне в моих силах резко вырастить небольшой каменный шип из скалы, заранее видя нужное для работы место. Дракон, правда, в последний момент заметил мои манипуляции, но траекторию успел изменить совсем чуть-чуть. Я же, в свою очередь, не отцепился от чешуйчатой спины, а лёг на неё пузом. Скала пролетела в жалком полуметре от меня, каменный шип, кажется, и того ближе. Но он при этом прочертил глубокую кровавую борозду в тугой драконьей плоти.
Повелитель неба болезненно взревел, как-то судорожно дёрнув крыльями, а меня обдало горячей алой влагой, раздуваемой встречным ветром. Прям будто в бассейне искупался, аки древний пафосный вампир, аж глаза юшкой залило. Пришлось резко подпрыгнуть и подлететь, уходя из кровавого шлейфа на длину цепи Жала. Но после того, как я проморгался и увидел под собой глубокую рану с обломком кости, в мою голову пришла интересная идея… Схватив пятку копья в две ладони, я резко устремился вниз, загнав оружие в прореху в туше с криком:
— Сдохни!
— Рррааа!!! — опять раздалось от дракона теряющего стабильность полета.
Только вот радовался я зря. Эта туша как-то совсем неудачно, но чертовски резко дёрнулась, задев таки крылом одну из скал и нас резко закрутило, в облаке каменных обломков, один из которых вылетел прямо на меня, когда я начал извлекать рогатину, проворачивая её в ране. Всё что я успел, это чуть дёрнуться, в последний момент отпуская оружие и застывая в сяньском центре бытия перед ударом. Здоровенный булыжник с противным звоном влетел сначала в металлическое древко, выворачивая его из раны и совсем уж разрывая драконью плоть. А потом встретился с моим плечом, которое громко и как-то влажно хрустнуло. Переданная инерция повлекла меня назад и после этого мне дёрнуло второе плечо, когда кунай вырывался из драконьей плоти. Что первое, что второе было чертовски больно! Но будто этого было мало, мне через секунду прилетело по касательной сначала хвостом, а потом, во время попытки затормозить, я слегка обтесал себя о скалу. Млять, слова Гринольва о том, что броню лучше бы надеть заиграли новыми красками, пока перед глазами летали кровавые мухи.
Дракону правда повезло ещё меньше, он кажется собрал собой все окрестные выступы на скалах, переломав крылья и прочертив собой более чем внушительную борозду по земле. Увидев это, я связался с Гринольвом, приземляясь на остатках накопителей и, что называется, волевых качествах.
— Он упал! Быстрее сюда, пока не очухался!
Летающий ящер же подыхать от травм всё-таки не планировал. В нём сидела целая куча зачарованных снарядов от баллист, его переломало о скалы, скотине разворотило часть спины, в которой засело… Ан нет, не засело, мой взгляд зацепился за валяющиеся на камнях копьё из арканита, которое я тут же приманил телекинезом, а потом заорал: