«Наверное — подранок? — подумал я. — Тогда надо поиски продолжить…»
То углубляясь в колок, то снова возвращаясь, я буквально сверлил глазами каждый кустик и каждый мысок тростника.
Наконец, решил направиться в глубь колка. И тут же обнаружил следы гуся. Кровь и перья.
— Кумушка! Она, окаянная, подобрала. Вот досада!
Я внимательно осмотрел место, где лиса прикончила подраненного гуся. По перьям, валявшимся на примятом насте, определил направление хода зверя. Подтверждением тому были изредка попадавшиеся гусиные перья.
Я углубился в березняк. И вдруг на небольшой поляне, поросшей по краям вишневником, из-под самых ног, совершенно неожиданно для меня, с тревожным квоканьем вылетела и заковыляла тетерка.
Птицы, оказывается, часто прибегают к подобным маневрам, притворяясь подбитыми, чтобы отвести от гнезда или выводка своих недругов. И действительно, тут же я обнаружил тетеревиное гнездо с двенадцатью еще теплыми яичками.
Я продолжал поиски гуся. И когда отошел по кустам метров на двадцать, опешил. Передо мной, у вишневника, лежал растерзанный гусь. И тут же я заметил лисью нору. Странное соседство!
Я вернулся к гнезду. Осмотрел его. Оно было почти невидимо сверху, а с боков тем более. Оно походило на обыкновенную серую кочку, какие бывают в лесу. И что удивительно — не в кустах, а почти на открытом месте, в травяном крохотном островке.
От бывалых охотников мне довелось слышать, что утки-пеганки, например, выводят утят в заброшенных лисьих норах. Лисы их не трогают, видимо, принимая за змей, так как пеганка издает звук, похожий на шипенье змеи. Но как спасает себя и гнездо от лисьего нюха тетерка, — не слышал. Так как я в тот же день уехал в город, не знаю, вывела ли тетерка потомство, а если и вывела, то уцелело ли оно от хищных соседей. Но до сих пор так и не пойму, каким образом в двадцати метрах друг от друга поселились тетерка и лиса?
СЕРЫЕ РАЗБОЙНИЦЫ
Серая ворона — опасный хищник для пернатых. На утиной охоте часто можно видеть, как над озером то и дело шныряют, крутя черными головами, эти вездесущие хищницы. И стоит неопытной утке-наседке покинуть ненадолго гнездо, и она тут как тут. Поклюет и пожрет все яйца.
Два года назад мне довелось быть свидетелем разбоя серых ворон в городе.
Мартовское солнце припекло настолько, что, несмотря на небольшой морозец, с крыш потекло. На широком, в метр, карнизе дома устроили первую купель после холодной зимы воробьи. Сначала несмело окунулся грудью и затрепыхал крыльями один. Его поддержал другой… И вот вся стая — около десяти штук, весело чирикая, махала и брызгала крыльями, радуясь весне.
Шалунишки-воробьи, выживая пухоедов, не подозревали, конечно, что их ждет печальный конец. Перья вдоволь накупавшихся и окончательно вымокших птиц, едва они отпрыгивали в сторону, подмерзали.
Но врагом их оказался не мороз. Откуда ни возьмись, на карнизе появилась сизая ворона. Она каркнула, и следом здесь же оказалась другая.
Вдвоем они кинулись на воробьев. Будто состязаясь друг с другом, вороны, не стесняясь, убивали свои жертвы и тут же съедали их. Вся воробьиная компания была уничтожена ими в течение каких-то 15—20 минут…
О том, что серые вороны не брезгуют ничем, говорит и такой случай.
Под самой крышей нашего семиэтажного дома — удобное место для гнезд диких голубей. Несколько пар сизаков весной там устраивали гнезда и садились парить. Но ни один голубенок из-под этой крыши, появившийся на свет ранней весной, еще не увидел синего неба. В это время гнезда часто навещают сизые вороны. Они зорко следят за ними, и стоит лишь ненадолго голубятам остаться одним, тут же с наблюдательных пунктов вылетают серые разбойницы. Ударом массивного клюва они убивают птенцов и на глазах родителей поедают их.
Второй раз голуби уже не садятся здесь парить, а ищут более безопасные места. И не удивительно поэтому, что под нашей крышей теперь не видно ни одного гнезда. Серые разбойницы отвадили голубей выводить там потомство, хотя, казалось, удобнее места и искать бы им не стоило.
…Каждый раз на охоте я не пропускаю мимо ни одну сизую ворону. И если вдруг приведется случай выбирать, кого стрелять последним зарядом — увесистого селезня или ворону, я непременно уложу серую разбойницу.