В апреле ленинградцы, стар и мал, вышли чистить город. Казалось – в чем держится душа, человек едва-едва переставляет ноги, но вместе со всеми, пересиливая слабость, колет лед, грузит его в машины. Метр за метром очищались дворы, тротуары, мостовые. Город, несмотря на воронки, руины, остовы зданий, посвежел, покрылся первой зеленью. На земляных откосах Обводного канала появились лебеда, крапива, пырей, одуванчики – все, чего ждали с таким нетерпением. Да еще с торфоразработок женщины привозили «творог» – маслянистое вещество, собиравшееся кое-где под слоем торфа. Стоил этот «творог» на рынке недешево – рублей тридцать брусок. Летом появился турнепс, заменявший и печенье, и конфеты…
Несмотря на прорыв блокады, враг не отказался от планов захватить Ленинград; угроза вторжения, уличных боев по-прежнему висела над городом, и летом 1943 года население, в основном молодежь, проходило военное обучение на специальных пунктах. Прошла такие двухмесячные курсы и Женя Горшкова: изучали стрелковое оружие, учились рыть окопы, ячейки. На практические занятия выходили в район Митрофаньевского кладбища. И как только учебный отряд появлялся на полигоне – начинался артобстрел. За два года противник пристрелялся к городским объектам, следил за каждым передвижением людей, техники.
В то время Женя работала в жилконторе: прописка, оформление документов; вскоре ей доверили, обратив внимание на ее каллиграфический почерк, выписку новых паспортов. В иной день заполняла до полусотни документов – от напряжения, сосредоточенности уставала больше, чем раньше от тяжелой физической работы.
Бомбежки, пожары, стужа, голод – изнурительный, непреходящий… Все позади. Пришла Победа 9 мая. С сердечным приступом ее отвезли на «скорой» в больницу. Но молодость, вера в счастливую судьбу победили болезнь. И даже 11 лет в Заполярье, куда получил назначение после окончания училища муж-моряк, оказались ей по силам.
Более полувека они вместе. Игорь Григорьевич – механик, выпускник «Дзержинки», проходивший практику в 1944 году в Заполярье и связавший свою судьбу с военно-морским флотом, – стал верным спутником, другом, мужем ленинградской девчушки, перенесшей испытания блокады с первого до последнего дня.
Семейные предания о блокаде понесут дальше, в новые времена внуки Поповых – Даниил и Илья. И горькое, и трагическое, и веселое… Да, были и светлые минуты. В Театре музкомедии всю блокаду ставились спектакли. Бывало не раз: начинается бомбежка или артобстрел, со сцены объявляют: «Всем в бомбоубежище». А зрители – среди них Женя Горшкова – дружно скандируют: «Не пойдем!». И спектакль продолжался…
ЛЕНИНГРАД ГОТОВИЛСЯ К ЗАЩИТЕ
Предвоенное поколение… Дети тех, кто прошел сквозь огонь Гражданской, поднимал страну из руин, выводил ее в первый ряд индустриальных держав. Перенесшие неимоверные лишения двадцатых, все лучшее отдавали они детворе.
В 1941 году было ей, Наташе Серковой, всего пятнадцать. Обычная ленинградская семья: папа, Алексей Дмитриевич Серков, служил бухгалтером, мама, Зинаида Васильевна, вела домашнее хозяйство. После школы спешила Наташа по Вознесенскому проспекту домой, чтобы скорей за уроки, а после – кружки… Увлекалась, как многие сверстники, музыкой, хореографией, решала, в какой готовиться институт.
На лето ленинградские дети выезжали в Лугу, Вырицу, Гатчину. Город без детворы казался тихим, пустым. Наташа отдыхала в Толмачёво. В Ленинград она вернулась на четвертый день войны. Поезда ходили уже не по расписанию, состав, похоже, накануне попал под бомбежку – в крыше вагона зияли пробоины. На Варшавском вокзале ее встретила мама…
Ленинград стал городом-фронтом. Мужчины – от пожилых питерцев до безусых пареньков – записывались в ополчение; оставшиеся, в основном женщины и подростки, возводили оборонительные укрепления. Заблаговременно, на случай бомбежек, поднимали на чердаки бочки, воду, песок. (Ленинградцы, когда вскоре на город посыпались тысячи «зажигалок», не были застигнуты врасплох, массовых пожаров не случилось.) В густонаселенном Октябрьском районе противопожарная подготовка началась с первых дней войны. И Наташа вместе с другими подростками помогала взрослым.
Учебный год 1941 года в их школе продлился всего одну неделю. 8 сентября, с началом блокады, занятия отменили – часть одноклассников вместе с родителями, пока было железнодорожное сообщение, отправились в эвакуацию, мужчины-преподаватели ушли на фронт. Начались бомбежки, артобстрелы… Наташа вместе с другими подростками дежурила и наверху, на крышах, и внизу – у парадных ворот, чтобы ни один посторонний не смог проникнуть незамеченным в дом. (События в картине «Зеленые цепочки», снятого на «Ленфильме» в 70-годы, не выдуманы – диверсантов враг забрасывал в город немало, бóльшая их часть была обезврежена с помощью населения.)