Старейшина клана драконов сарматов Иршар понимал, что Правитель с ним играет. Играет и что-то не договаривает. Но он умеет быть терпеливым и умеет ждать.
-Эти вина – дар тебе. Ты и принимай решение с чего начать,- сдавленный полушепот сорвался с уст старейшины. Его больше интересовало не вино, а бокалы, приготовленные для этого вина. Рядом стояли бокалы, напоминающие формой анкх.
Анкх - знак жизни, знак всего живого, клятвы, завета, который держали в руках сами Праотцы, породившие их предков.
Создатель любил появляться с таким бокалом в правой руке. Иногда он дарствовал его своему собеседнику.
Правитель не сводил глаз от старейшины. Наблюдал за меняющими на его лице эмоциями. В них было всё: изумление, страх, жажда жизни… и какая-то внутренняя безысходность от признания самому себе когда-то содеянного. Казалось, что в мгновение из крепкого здорового импозантного мужчины не старше лет пятидесяти, он превратился в дряхлого старика.
Оба дракона знали - от того, кто обладал ими, зависела жизнь любого существа, как божественного, так и смертного. Часто в памяти Учителей хранителей существовало представление, что именно так выглядит ключ, которым можно открыть врата смерти. Ведь анкх был связан с воздухом и водой - главными элементами жизни.
Анкх символизировал вечную жизнь, которая была подарена благодаря жертвенной смерти Спасителя.
-Ты не Хаараш,- не спрашивая, а утверждая, тихо произнес старейшина. – Кто ты? Тебя прислал Великий отец сотворить … хмммм, очередную справедливость?
В это время в бокал, стекали капли драконьей крови – символа жизни любого дракона.
Ведь это вино изготавливалось только в Снежных хребтах - местах обитания черных драконов. Именно кровь сердца дракона наполняло одну бутылку вина, вкус которого невозможно повторить даже самому умелому виноделу.
-Ты решил забрать гордость черных драконов – их Снежные хребты, покрыв свои белым саваном. Для чего тебе такие же отроги? – как гром средь ясного неба, раздались слова неизвестного гостя. – Чем так не угодили Кристальные Девы твоему роду? Это было ваше условие для прекращения бесчинств, творимых обезумевшим Каашаром.
Взгляды мужчин сцепились как раскаленные боем мечи. Из них летели не только искры от ударов стали о сталь, но и потоки струящимся по ним крови, питая их и наполняя силой.
-Ты решил возомнить себя изначальным Владыкой ИН-Спейса. Только вот начал еще тогда ты свой поход к величию не с того, Иршар. К чему в итоге это привело? Что стало от хранимых твоим родом мирами? Да и твой мир тоже умирает, как и всё вокруг тебя. Ты не стал бессмертным. Но тебе дали возможность посмотреть на деяния твоих рук.
Неизвестный, а главное не опознаваемый посетитель продолжал говорить, протягивая ему бокал с вином.
-Это драконье вино передано для тебя из Зала Великого Суда. Что уготовано именно тебе, я не знаю. Но знаю, что этим глотком вина ты вынесешь себе приговор сам,- незнакомец не отводил пристального взгляда жестких цепких глаз.
Старый сармат продолжал молчать, пытаясь осмыслить происходящее. Он знал, что этот неожиданный визит привнесет изменения в его жизнь.
-Ты не можешь отказаться от этого дара. Только могу тебя успокоить. Приговор, который ты сам вынесешь себе, вступит в силу не сразу.
- А «Изморось» с какой целью ты принес мне?- ухмыляясь и исподлобья глядя на неведомого собеседника, произнес старый интриган.
Старый дракон знал цену и этого вина. Если «Драконья кровь» является ключом, как жизненной силы, так и смерти, то «Драконья изморось» изготавливается с использованием различных трав и воды от драконьего дождя, чуждого для их пространства, имеет прекрасный аромат, содержащий ауру, уникальную для клана драконов. Питье его не только увеличивает силу, испившего его, но способствует развить физическое тело для принятия первого предвестника без вливания силы рода и напитать зарождающую душу дракона.
-Вот об этом я хотел бы узнать у тебя, старейшина. Как могло произойти такое, что рожденный сармат не является частью клана и не питается его родовой силой. Чем же младенец не угодил старейшинам, что они не только не позволили стать ему членом клана, принадлежавшему ему по праву рождения, но и не вернули матери. Что так возмутило старейшин сарматов в невинном дитя? Что ты увидел в нем так испугавшее тебя, Иршар? Разве от даров Отца-Создателя отказываются? Не он ли позволяет и решает, кому быть здесь? Или ты возомнил себя выше него?