Адель – королева-мать одного из сильнейших и могущественных родов бесследно исчезла с одним из своих сыновей много лет назад. Никто не верил в то, что Мать - Владычица отпустила её от себя за вуаль межмирья и никто не верил, что она жива. Но и обратного доказать никто не мог предъявить. Новая королева в роду так и не родилась.
Теперь в суровом Шишоне расцветают цветы божественного нектара, а в Филане - чудовище, листья которого покрыты устрашающего вида колючками оранжевого цвета. У этого шипастого ангела смерти невероятно красивые фиолетовые цветы, источающие божественный запах, которыми он приманивает к себе своих жертв: и вот опьяненная жертва уже наклонилась, чтобы сорвать один из них и оказывается насажанной на “смертоносные” шипы.
-Божественный нектар силы и молодости скоро снова появится в мирах. Это хорошая новость. Волшебная фея впила столько крови, что готова вливать её в вереск через своих рабов.
- Откуда у вас такая информация?
-Ты считаешь, что для всех тайна, откуда неописуемый аромат божественного хмельного напитка изготавливаемого из меда, настоянного на вереске? Его терпкий, слегка горьковатый вкус дурманит сознание и оставляет после себя не только длительное воспоминание, но и послевкусие. Его желто-красный цвет сам кричит о наличии в нем крови, а если хранить его долго, то концентрация крови увеличивается в разы и меняет цвет на красновато-бурый. Шишон снова скоро будет процветать, как и раньше, их ничего не сломит,- усмехнулся говоривший, представляя, что перед ним не это безвкусное пойло, а дурманящий медовый эликсир.
-Что нового слышно о медальоне? Вы сумели найти хотя бы одну из его частей?
-Ничего… Но ходят слухи, что у правителя Мантидов пропас наследник.
-Всегда кто-то где-то пропадает,- философски заметил слушатель в капюшоне и отхлебнул пойло, стоящее перед ним, поморщившись при этом.
-Мантиды особый народ и очень скрытный. Они этого так не оставят и будут его искать везде.
-Пока они не в зоне моих интересов,- и он осторожно оглядываясь по сторонам, покинул таверну.
-Избавься от шептунов, пока они не донесли о нашей встрече своим хозяевам,- донеслось до воина вместе со скрипом открывающей двери.
Фло нёс бесчувственное тело Лу на руках. Неужели он не сможет её спасти, а его сын съест свою мать изнутри.
Перед глазами юного мантида всплыла картина, когда он впервые встретился с той, которая стала частью его жизни…
Юный Фло торопясь шел по коридору, буквально бежал. До него донесли, что прибыли новые пленники и ему хотелось взглянуть их страху в глаза. То, что открылось ему через мгновение десять лет назад не оставляло в покое его до сих пор. Она была еще настолько юна… высокая, стройная, гибкая еще не женщина, но уже не девочка. Закованная в длинные цепи по рукам и ногам, она отбивалась ими от воинов с трудом удерживающих концы этих цепей в своих руках. Её необычные для его мира волосы расстилались белой пеленой по спине и летали вместе с цепями. В бескрайних синих глазах взрывались сполохи огня, в них бушевала буря. Юный принц видел как цепи, будто крылья, поддерживаемые волосами, то и дело взлетали от бесконечных, танцующих движений той, которая сдерживала их.
-Отпустите. Я забираю её себе,- с этими словами он покинул зал Скорби.
И стал ждать ту, которая так поразила его. А потом он ждал её еще три года… Ждал, когда созреет её тело, нальется женскими соками и примет его не как мучителя, а как желанный плод сладострастия. Его терпение было вознаграждено, и он увидел желание его в её глазах. Он снова и снова подпитывал его в ней, доводя до исступления не испорченное ни кем, не познавшее боли и терзание тело. Она ведь так и не узнала, для чего мантидам нужны пленники. Все считали, что в плен берут для того, чтобы сделать рабами. Она и стала его рабой… Только по доброй воле, а не по принуждению.
Он наслаждался ею все эти годы. Но никогда не позволял ей видеть себя в истинной сути его естества.
И вот теперь она умирала. Умирала у него на руках, а его еще не рожденный сын, которого он не сумел накормить сам, съедал её изнутри.
Юный мантид не понимал, как эта девушка могла понести от него, если он не вводил в её тело оплодотворенные яйца для получения потомства. Ведь после этого рабов вводили в состояние летаргического сна, обезболивая и отключая все рецепторы восприятия. Они были еще живы, хотя, по сути, были уже мертвецами съеденными заживо изнутри. Он берег её от этого. Ему нужна была именно она, как и он ей.