Только вот слова Хендра заставили его обратить внимание на нагайн. Ведь они тоже подвержены зову крови и через неё ими могут управлять, заставить делать то, что выгодно кому-то. И это превращало их из защитниц в потенциальных убийц. Он никому не позволял охранять сон своей королевы. Наг снова ночевал под дверью той, с которой мог бы делить одну постель.
Вчера девушки сами пришли к нему:
-Виирд, нас зовут,- глядя ему в глаза многозначительно произнесла Льорет.
-Терая знает об этом?
-Я думаю, что её тоже.
-Что хотят?- говорить откровенно, прямолинейно о зове крови, родовом управлении не мог никто. Это рассматривалось как нарушение клятвы…, а значит, проклятие рода сработает мгновенно.
-Как всегда для таких как мы…
-Война? Пир? – недвусмысленно произнес наг. У них давно был создан небольшой словарь, обозначающий двойственный смысл слов.
- Ну, войной нас не удивишь. Мы все там были и не один раз. А вот приглашение на бал было неожиданным.
Приглашение на бал… Виирд оглядел нагайн. Неужели это не слухи, не сплетни? У многочисленного клана Защитников нет истиных. Но по роду службы они знали много секретов, если не все…
Из-за этих родовых тайн тех, кого оберегали, они тоже давали клятвы, за нарушение которых налагались проклятия.
«Приглашение на бал» означало, что девушку приравнивают к истинной, то есть пускают по кругу как товар. Её могут продать как землянку, лишив при этом второй ипостаси - выжечь змеиную суть, если у кандидатки был уже оборот. Род оставлял таких девушек, рожденных от землянок в живых только с одной целью – продать подороже и не важно кому.
А эти нагайны уже прошли не одну войну и стали, якобы, обузой для рода.
Каждая из них осознавала, что в одно мгновение она может подвергнуть королеву опасности. Хотя и не по собственной воле.
И вот сегодня он не может уловить мысли ни одной из них.
-Дом Вольных Ветров, помоги найти ту, которая стала твоим источником жизненной силы или её защитниц. Я не могу ощутить её или поймать хотя бы обрывок мысли,- Виирд стоял, прислонившись лбом к стене.
-Я тоже…, -тихо пронеслось в голове нага. Но одна из её защитниц брала на кухне чай и ушла с ним в сторону Немой беседки.
Энн стала медленно осознавать, почему Виирд и все девушки стали избегать её общества в последние дни, почему ей что-то предлагают, когда она одна.
Она же, помня наставление Нага-Дракона снова пропадала у Великого Князя Дальрамов или не спешила остаться с кем-то наедине.
Даааа, здесь нет террористов, киллеров. Здесь убивают неугодных по другому… и даже войны здесь другие.
Девушки продолжали стоять перед ней, преклонив колени, а она не могла разжать рук и отпустить Тераю.
Неожиданно дверь распахнулась, и в беседку ворвался Виирд. Окинув всех пристальным взглядом, наг подошел к Энн, пытаясь освободить тело Тераи из объятий королевы.
-Энн её нужно положить на землю.
-На землю?- Энн встрепенулась. – Ей нужно на Кальваду, к дальрамам, они спасут её.
-Энн, она жива. Ей просто нужна жизненная сила, а хану ола здесь нет,- Виирд неторопливо разжимал пальцы рук Энн, понимая, что она тоже нуждается в помощи хану ола.
Льорет с Кирстен подхватили Тераю из рук, ослабившей хватку Энн. Виирд же прижал к себе свою дорогую ношу.
Никто ничего не пытался сказать что-то друг другу. Это была теперь только их тайна. Это была тайна первого рожденного Барнардой клана.
Глава 2.2.9
Энн никому не стала говорить, что тогда в гневе, во время грозы, прошел её первый оборот. Что её змеиная суть проснулась и заняла свое место, что душа человека приняла и слилась воедино с душой нагайны. Но она также знала, что ей предстоит принять еще одну часть своей души. Но что заставит её разбудить и когда это произойдет, она не ведала.
Как сказал Наг-Дракон: «Когда ты примешь себя всю и полюбишь, тогда я приду за тобой».
Девушки положили Тераю на землю недалеко от беседки, а Виирд продолжал прижимать к себе Энн, целуя и делясь с той, которая стала для него смыслом жизни самой жизнью. Он был готов отдать ей всё, что жило внутри него, что заставляло или помогало ему двигаться, бороться, идти вперед.
Прошло два часа, но Терая так и не вернулась. Её губы повторяли и повторяли одно слово:
-Хогор! Хогор, прости …
Змеиная суть Энн требовала выхода на свободу. Ей не терпелось властвовать и управлять. Только вот человек не был слабым в этом теле, которое они вынуждены делить на двоих и не собирался подчиняться змеиным инстинктам. Энн трясло, её глаза и язык постоянно менялись. Но она не выпускала на свободу свою змею.