У некоторых были такие невообразимые цвета, что казалось, сама Барнарда отразила свою суть, свою жизнь в них – чья-то кожа была розовая, а шерсть с оттенком топленого молока, у других кожа черная, а шерсть белая. Вот на том белые пятна или отметины, которые распространялись снизу-вверх, при этом существо выглядело так, будто прогулялось по луже с белой краской, и окунуло в нее морду по уши. А те даже не серые, а лиловые с равномерно примешенными белыми волосками. Но голова, грива, хвост и нижняя часть ног черного цвета.
Кир застыл посреди скалы в изумлении, забыв обо всей опасности спуска. Да, чешуя у нагов тоже играла разноцветьем. Но это выглядело на игру красок в полете, будто само небо спустилось вниз и играло с солнечными детьми и летящими капельками воды.
Завороженный он продолжал рассматривать необычайные создания. Вот у тех отметины на шерсти как у жирафа, только у кого-то черные пятна на светлой коже, а у кого-то, наоборот, светлые на черной. А это существо невероятной красоты - темно-рыжая кожа, пепельного цвета грива и хвост, неимоверной длины, развевались по ветру. Грива частично лежала на спине и спускалась до самой земли, как и хвост. Кир понял, что развевающие на ветру волосы создают эффект полета этих существ.
Но как же они красивы! Невероятно удивительные создания!
-Дальрамы Кальвады! – озарило понимание Кира. Какие удивительные создания! Какая стремительность, величественная красота, целеустремленность и одновременно - чуткость и ранимость…
Налюбовавшись открывшей перед ним картиной и снова поблагодарив Кальваду за доверие, Кир продолжил свой спуск. Ему хотелось прикоснуться к этим существам, ощутить их силу, игру мышц красивого грациозного тела.
Нагам Создатель дал очень короткие ноги или не дал вообще. А у этих существ были четыре длинные стройные ноги, защищенные от повреждения во время стремительного бега, которые позволяли им совершать такие невероятные движения. Кроме того, у некоторых нижние части ног были другого цвета или тоже покрыты волосами.
Энн рисовала Киру в детстве таких существ, раскрашивая их разными красками. Но он считал, что Энн просто фантазировала, играя с ним. Ему казалось, что он снова окунулся в игру своего детского воображения, которое Энн упорно развивала в нем.
Юный наг нетерпеливо заканчивал свой опасный спуск, боясь потерять необычных созданий из виду. Ему показалось, что они ожидают его, резвясь среди набегающихся волн.
-Приветствую тебя хозяин Кальвады,- произнес Кир, едва спустившись со скалы и ступив на песок не далеко от играющих волн, шум которых больше походил на рычание, чем на нежный шелест.
– Благодарю за честь быть принятым тобой и возможностью полюбоваться твоими красотами.
Существа приостановили свою игру и повернулись к Киру, но не торопились приближаться.
И тут в голове Кира пронеслось:
-Приветствую тебя на своей земле хранитель силы Керикона.
Неожиданно из-за мыса грациозно вылетели два исстово черных создания. Черная грива как ночь волнами стелилась по ветру, а ему вторила изумительно белая, как день на черном теле. Их гривы рассыпались по небу звездопадом, а хвосты – развевались летящими кометами. Кир онемел еще больше, когда они остановились перед ним и на спине одного из них он увидел Энн, а другого Тераю.
Терая поклонилась юному нагу: - Позволь поприветствовать тебя на землях Кальвады юный двуликий.
Кальвада поражала Кира все больше и больше. Он влюбился в нее с первой минуты своего пребывания. Она казалась ему частью себя, расслабляла и завораживала, звала за собой и дарила чувство свободы и полета.
Кир не переставал благодарить землю Кальвады за возможность коснуться её, познать. И он понял, почему она пускает к себе только избранных. Каждый день, каждое мгновение он убеждался в правильности своего выбора, правильности принятого им решения.
И однажды Энн сказала: - Нам пора на Альтарию.
Покидать мир, где раскрылось его сердце, где душа обрела покой и уверенность, не хотелось.
И прежде чем сделать последний шаг и покинуть этот мир, который подарил ему сердце, над Кальвадой пронеслось: