Воевода гулко постучал по круглому бабьему колену.
- Это и впрямь золото? – спросил Макарин.
- Боюсь тебя расстраивать, дьяк, но если и золото, то очень тонкое. Прибили к деревянной основе. А вот и колья, если внимательно глянешь.
Воевода поколупал еле заметные шляпки гвоздей.
- Странный идол. Никогда не видел, чтобы одного болвана делали из столь разных материалов. Обычно идол посвящен одному богу. А тут как минимум три.
Он попытался заглянуть в узкую щель между каменной плитой и Золотой бабой, ничего не увидел, достал кинжал и сунул лезвие в зазор.
Раздался глухой рокот и сверху посыпались мелкие камни.
- Я бы на твоем месте этого не делал, воевода, - сказал Шубин.
Воевода убрал кинжал.
Макарин обошел идол, минуя Мейка, и чувствуя, как бог войны следит за ним своими багровыми глазами.
Деревянная часть истукана была самой невзрачной. Потемневшая поверхность была такой растрескавшейся, что уже нельзя было разобрать, где линии были вырублены мастером, а где рассохлась от старости древесина. Но Макарин застыл как вкопанный, разглядывая оскаленную звериную пасть и круглые выпученные глаза.
- Воевода! Так это то самое чудище, что было на бляхе Одноглазого и парусах северных дикарей.
Кокарев медленно подошел ближе.
- Ну да. Универсальный идол получается. Хочешь бога войны – на тебе одну сторону. Хочешь золотую бабу – на другую. А хочешь деревянного урода – получай третью. Каждое племя может найти что-то по душе.
Макарин огляделся.
- Надо придумать, как мы его отсюда тащить будем. А пока проверим пещеру.
Он нашел под навесом пару факелов, один дал воеводе, другой зажег сам. Потом долго стоял, собираясь с мыслями и стараясь не вспоминать то, что видел совсем недавно под каменными сводами. Из темноты несло холодом. Он сделал пару шагов, преодолевая бурлящий страх, и вытянув вперед факел. Неверное пламя освещало проход всего на несколько саженей вглубь. Дальше царил мрак.
- Мы так до весны ее обследовать будем, - бормотнул воевода, отодвинул Макарина и зашагал вниз.
И тут сверху снова зарокотало, затряслись стены, посыпалась труха, и что-то большое свалилось за входом, на мгновение закрыв небо и подняв тучу снежной пыли.
Макарин с воеводой ринулись назад.
- Ничего страшного, - успокоил их Шубин. – Обвал. Снежная шапка над входом обвалилась. И засыпала костры. Теперь хотя бы этой вони не будет.
- Это хорошо, - сказал Кокарев. – Тогда пошли дальше.
- Подожди, - у Макарина был нюх на опасность. И теперь опасность была не в глубине пещеры, а снаружи. Он взвел колесцо ручницы и осторожно приблизился к выходу.
Поднятая обвалом снежная взвесь постепенно оседала и уже стали видны свежие сугробы на месте потухших костров.
Со склона холма спрыгнула высокая фигура, отряхнулась от снега и, заметно хромая, двинулась к Макарину.
- Я надеюсь, не сильно опоздал к раздаче подарков, господа московиты? – осведомился Хоэр, криво улыбаясь.
Макарин вскинул ручницу.
- Э, нет, господин дьяк, - Хоэр остановился. – Сто раз подумай, прежде чем палить по гостям. Тем более многочисленным.
С обеих сторон от пещеры послышался шум, лязг и хохот. Еле различимые в снегу тени бросились к ним, умело растянулись цепью, перекрыв выход и выставив вперед пики и тяжелые алебарды. В широких самоедских малицах и меховых шапках новоприбывшие казались дикарями, но Макарин заметил в отворотах тусклый блеск доспехов, и подумал, как же им холодно и тяжко, бедным, таскать шубы поверх железа. Несколько человек стояли за цепью и возились с какими-то самопалами, в которых Макарин узнал укороченные немецкие аркебузы.
- Как видите, перевес не на вашей стороне, - провозгласил Хоэр. – Будете изображать героев? Или начнем переговоры?
Один из стоящих в цепи высунул из воротника рыжую бороду и пролаял что-то смутно знакомое. Макарин уже десять лет не слышал этот язык. Хоэр ухмыльнулся.
- Господин Ян Гемс правильно замечает, что логичнее было бы прикончить вас не переговариваясь. Но я разумный человек и полагаю, что знатные московиты еще могут нам пригодиться. А вот с паскудным поморцем у нас будет разговор особый.
Макарин краем глаза видел, как Шубин медленно отступает назад, в темноту пещеры.
- Здесь все находятся под защитой Московского государства, - сказал Макарин, понимая, что говорит пустые слова. – А вот в том, что делают тут твои немцы, нам еще предстоит разобраться.