Он инстинктивно отпрянул к стене.
У стены, около лестницы, стояло какое-то громоздкое электронное оборудование, накрытое брезентом. Кажется, старый спектрофотометр.
Забежав за него, он присел.
Шаги приближались. Быстрые. Почти бегом.
— Я слышала его с того конца здания, — раздался голос миссис Хьюз.
— Мне очень жаль, — ответил голос мистера Хьюза.
Мама? Папа?
Сэм затаил дыхание.
Не было счастья, да несчастье помогло. Они хоть здесь.
И на том спасибо.
Хорошо, что они тоже услышали голос. Должно быть, бедняга из лаборатории № 6 захлопнулся.
Сэм встал. Через верх прибора ему было видно, как отец подошел к двери лаборатории № 6, сунув руку в карман в поисках магнитной карты.
Родители настолько спешили попасть в лабораторию, что не обращали внимания на него.
— Но этого не должно быть, — раздраженно бросила миссис Хьюз. — Я же говорила тебе, что он слишком чувствительный.
— Это моя ошибка, — ответил отец Сэма, вставляя карту в щель замка. — Я об этом позабочусь.
Они открыли дверь и скрылись в лаборатории.
Сэм, не торопясь, вышел из своего укрытия и подошел поближе.
«Он слишком чувствительный?»
Из-за двери послышался приглушенный голос мистера Хьюза:
— Все в порядке?
— Да, — ответил голос, который звал на помощь.
Голос был совсем юный. Его ровесника.
Сэм почти приник к двери, но голоса было трудно разобрать.
— Что случилось? — спросила миссис Хьюз.
— Кто-то… пытался проникнуть… в окно, — ответил тот же голос.
Я знаю этот голос.
— Никого в окне нет, — сказал мистер Хьюз.
Миссис Хьюз вздохнула:
— Это, наверно, воробей. Такое уже бывало.
— Может, сделать так, чтоб он молчал?
Сэм оцепенел.
— Я тебе уже об этом говорила, — все тем же раздраженным голосом проговорила миссис Хьюз. — Но ты же не слушаешь.
— Ладно. Я все сделаю. Он больше не произнесет ни звука, пока нам не понадобится.
Что?
Сэм согнулся в три погибели, превратившись в шар. В голове у него все смешалось, и ему стало страшно. На сей раз это была не головная боль и не распухшая челюсть. Это был глухой звук, словно что-то пробили.
А потом полная тишина после того, как родители удалились из лаборатории.
3
Наконец они продвинулись. После столь длительных усилий.
Ну, не совсем.
Так зачем мне готовиться? Потому что, когда они окончательно добьются своего, тебе придется покинуть нас.
Но я не хочу покидать вас! В тебе еще слишком много человеческого.
И вы забудете. Если не сделаете так, как мы говорим…
Узник.
У мамы с папой там узник.
Был.
ЕСТЬ. Не смотри так мрачно. Он жив, понятно?
ЧТО СЕЙЧАС ПРОИЗОШЛО?
Сэм сидел в своем укрытии, внимательно прислушиваясь.
Родители удалялись по коридору, переговариваясь приглушенными голосами.
Голова у Сэма буквально раскалывалась. Он пытался сосредоточиться.
Что папа имел в виду под словом «все сделать»?
Заставить замолчать? Вылечить? Исправить? Убить?
Они ученые. Он шпион. Он политический узник.
Так вот что за «государственный спецзаказ»?
Да нет! Ерунда какая-то. Полная чушь.
Мама и папа хорошие люди. Это вне сомнения. У них, конечно, есть недостатки. Они слишком много работают и слишком мало внимания уделяют своему сыну. Мама спокойная, скрытная, ее не легко понять. Папа рассеянный чудак: до этого Тюринг-Дугласовского проекта он не удерживался ни на одной работе. Но он не способен совершить зло. Они оба по натуре добродушные и заботливые.
Но разве не так говорят в последних известиях о пойманном убийце? «Мы бы ни за что не подумали. Такой нормальный, добрый и отзывчивый человек…»
Сэм тряхнул головой. Мама и папа — ученые до мозга костей. Они ни о чем не думают, кроме искусственного интеллекта.
Для всех ребят в школе «искусственный интеллект» означало киборгов и роботов и…
О чем это говорила Джейми? Задвинутая Джейми, которая убивала своих Барби в «трагической автодорожной катастрофе» и потом устраивала им пышные похороны?
Человекоподобные, составленные из разных донорских органов, запертые в подземных логовах — вот как она представляла, чем занимаются в лабораториях в «Тюринг-Дуглас».
Смех и только!
А может, не такой уж и смех?
Сэм двинулся по коридору. На цыпочках. Медленно, потому что от каждого резкого движения голова готова была расколоться.