«Все разглядел, ничего не упустил. Что мне делать? Молчать или говорить? Буду молчать», — Гюзель Аркадьевна плотнее придвинулась к спинке стула.
— Не бойся, не буду тебя размазывать. Тебе и так служебное несоответствие светит. Давай о деле, — он придвинул к себе стопку бумаг.
«О каком еще деле он собирается говорить? Его дело понизить меня в звании, вот какое у него дело на сегодня», — Юмашева оторвалась от спинки стула и вытянула шею, стараясь разглядеть, что там в бумагах.
— У тебя на территории семь мокрух! И это за один месяц. Ни в одном регионе нет такого безобразия. Ты согласна? — он выглянул из-за бумаг и пытливо уставился на нее.
— Согласна. Ни в одном регионе нет такого безобразия. Но мы работаем, есть идеи, — она запнулась и замолчала.
Немного подумав, она снова прилипла к спинке стула и застыла.
— Какие там идеи. Ничего у тебя нет, — человечек раздраженно махнул рукой. — Если бы были идеи, ты давно бы их реализовала, так?
— Так, — она кивнула ему, или ей показалось, что кивнула…
— Мне пришлось изучить твои дела. Мои аналитики корячились трое суток. Вот принесли обзор, и знаешь, что видно из обзора?
— Что? — она отлипла от спинки стула, готовясь услышать нечто трансцендентное.
— В этих мокрухах есть одна зацепка, одно связующее звено, знаешь, какое? — он вышел из-за стола и подошел к Юмашевой.
«А он совсем не страшный и не тщедушный. Нормальный мужик, среднего роста. Это мне со страху всякие ужасы мерещатся», — подумала Гюзель Аркадьевна и встала, одергивая юбку.
— Сиди-сиди, — махнул он рукой, — ты с поезда. Мои аналитики вытащили из компьютера одну деталь, общую для всех дел — свидетели везде упоминают синюю «Ниву». Понятное дело, номеров нет, вообще ничего нет, кроме цвета и модели. Ваши аналитики не увидели эту деталь, да они и не искали, — он махнул рукой в сторону, что явно означало, что аналитики в Петербурге никудышные, — никто не рассматривал дела в совокупности, а надо бы…
Он зашел за глыбу стола и долго усаживался в кресло с высокой спинкой. Юмашева сидела, не шевелясь, проклиная себя за вечное шапкозакидательство: «Ну, почему я сама не изучила дела? Теперь сиди и выслушивай вполне справедливую критику в свой адрес под проницательным взором президента. Так тебе и надо!»
— Если ты внимательно изучишь дела, мне думается, — он помолчал, подбирая нужные слова, — ты сможешь справиться с ситуацией, несмотря на трудности. А не справишься… Сама знаешь, что бывает за такое разгильдяйство.
— Знаю, — с трудом выдавила из себя Гюзель Аркадьевна.
— Вот и хорошо. Пока ограничимся предупреждением. Даю тебе срок до 15 февраля. Если не справишься, пеняй на себя. Все понятно?
— Так точно, товарищ генерал! — Юмашева вскочила и вытянулась в струнку.
«Сегодня же куплю новый костюм. Моя короткая юбка доведет меня или кого-нибудь из окружающих до инфаркта», — думала она, незаметно прижимаясь к столу.
— Иди-иди, удачи тебе, — генерал махнул рукой и углубился в документы, потеряв интерес к незадачливой посетительнице.
«Сейчас поеду в магазин, там, наверное, новогодние распродажи еще не закончились, авось отхвачу себе юбку на пять сантиметров длиннее. В этой невозможно ходить по министерству, внутренние комплексы сжирают».
Она медленно вышла из генеральского кабинета и увидела, что в приемной появился новый секретарь, молодой мужчина в форме, кивнула ему и направилась по коридору к лифту. После несостоявшейся экзекуции министерский коридор уже не казался линией судьбы, ведущий прямо в преисподнюю. Наоборот, коридор напоминал взлетную полосу перед стартом.
— Поехали! — вслух произнесла Юмашева, нажав кнопку лифта.
Ей захотелось свернуть горы, повернуть вспять реки, перепахать целинные земли, улететь на Луну. В общем, захотелось что-нибудь изменить в своей жизни. Срочно! «Надо купить новую юбку!» — подумала она и решительным шагом вышла из здания министерства.
На Житной она немного погрустила, размышляя, стоит ли ей отовариваться в московских универмагах, денег и так кот наплакал, вечно их не хватает, и эта юбка совершенно новая, никто не заставлял покупать такую короткую, но, повздыхав по поводу собственных незадавшихся хозяйственных способностей, Гюзель Аркадьевна покатила в сторону ГУМа. Она перерыла все лавки и отделы, отыскивая подходящую юбку с соответствующей ценой, пока не наткнулась на отдел, в котором зевали две юные продавщицы.
— Девушки, подыщите мне юбку, такую, чтобы и не слишком короткая была, и не длинная, и коленки сверкали, и чтобы мужики падали штабелями, и цена не зашкаливала… Я командировочная, не местная, — она шутила и смеялась. Юмашева еще не верила, что тучу пронесло, а гроза грянет только через месяц, 15 февраля. Если она постарается и прогнется в три погибели, гроза обойдет ее стороной.