Остаток правления Сигизмунда был чередой разорительных войн. Союз с Габсбургами вовлек его, к удовольствию императора, в дорогостоящую борьбу с турками, в которой Польшу спасло только мастерство ее генералов и храбрость ее войск. Густав Адольф воспользовался тем, что Польша была занята на юге, и вторгся в Ливонию; а Альтмаркский мир (1629) оставил Швецию хозяином Ливонии и Балтийского моря. Сигизмунд умер сломленным человеком (1632).
Сейм передал корону его сыну, так как Ладислав (Владислав) IV, тридцати семи лет от роду, проявил себя как полководец и завоевал много друзей своим откровенным и веселым характером. Он оскорбил Папу Римского, проявив терпимость к протестантизму в Польше и греческой православной церкви в Литве; в Торне (Торуни) он разрешил мирные публичные дебаты католических, лютеранских и кальвинистских священнослужителей (1645). Он поощрял искусство и музыку, покупал картины Рубенса и гобелены Гобелина, основал первый постоянный польский театр и ставил итальянские оперы. Он переписывался с заключенным в тюрьму Галилеем и пригласил к своему двору протестантского ученого Гроция. Он умер (1648) как раз в тот момент, когда великое казацкое восстание угрожало жизни польского государства.
Польская экономика все еще оставалась средневековой. Внутренняя торговля находилась на стадии торгашей, внешняя торговля в основном ограничивалась Данцигом и Ригой, купеческий класс был ничтожен по богатству и редко попадал в сейм. Дворяне контролировали сейм, короля и экономику. Крупные поместья обрабатывались крестьянами, на которых распространялись феодальные правила, в некоторых случаях более суровые, чем в поместьях средневековой Франции. Знатный владелец сам устанавливал эти правила и следил за их соблюдением с помощью своих солдат. Он запрещал своим арендаторам покидать его владения без его согласия; он переводил их с места на место; он увеличивал или уменьшал их земли по своему желанию; он требовал от них несколько дней неоплачиваемого труда в год; он обязывал их покупать и продавать только у него или ему; он заставлял их покупать у него определенное ежегодное количество плохо сваренного эля; он мог призвать их детей служить ему в мире или на войне. Юридически они были свободны; они могли владеть и завещать имущество; но иезуит отец Скарга назвал их рабами.31
Жизнь в основном была сельской. Шляхта собиралась в Варшаве для коллективного голосования, но жила в своих поместьях, охотилась, ссорилась, любила, пировала, оказывала друг другу открытое гостеприимство и готовилась к войне. Браки заключались родителями; девушку редко спрашивали, и она редко сопротивлялась; предполагалось, что любовь, порожденная браком и воспитанием, будет более прочной, чем брак, порожденный любовью. Женщины были скромны и трудолюбивы. Сексуальная мораль была твердо соблюдена; мы не слышим о внебрачных любовных связях до восемнадцатого века.32 Мужчины, а не женщины, формировали манеры, за исключением того, что Цецилия Рената, вышедшая замуж за Ладислава IV в 1637 году, освежила итальянские влияния, привнесенные художниками и священнослужителями в более ранние времена; а Луиза Мари де Гонзага, на которой он женился в 1648 году, принесла с собой волну французских манер и речи, которая продержалась до двадцатого века. Польские танцы отличались серьезным изяществом, что уже в 1647 году заставило француза с восхищением говорить о полонезе.
Польское искусство не смогло удержать темп, заданный Вейтом Штоссом в Кракове в 1477 году. Великолепные гобелены Сигизмунда II были сотканы во Фландрии. Архитекторы и скульпторы из Италии воздвигли памятники Сигизмунду, Баторию и Анне Ягеллоне в Краковском соборе, барочные костелы иезуитов в Кракове и Несьвеже, а также знаменитую колонну Сигизмунда III в Варшаве. Живопись томилась в условиях протестантской атаки на религиозные изображения, но Мартин Кобер сделал показательный портрет Батори.
Образование, как и графическое искусство, пострадало от религиозных потрясений. Краковский университет пришел в упадок, но Баторий основал Виленский университет (1578), а в Кракове, Вильно, Познани, Риге и других местах иезуиты создали колледжи такого высокого уровня, что многие протестанты отдавали им предпочтение для умственного и нравственного воспитания своих сыновей. Еще лучше была унитарианская школа в Ракове, которая привлекала тысячу учеников всех вероисповеданий. Ян Замойский, гуманистический канцлер из Батори, организовал в Замостье новый университет, посвященный главным образом классической программе обучения.