— Вот оно что. Значит, «она»?
— Да. Ее зовут Мария Коломеец. Она — моя бывшая одноклассница. Мы дружим до сих пор.
— В смысле…
— Нет, — качнул головой Егор. — Просто друзья.
— Что ж… Хорошо. Дай ей телефон отдела кадров, пусть свяжется. Но не давай своей знакомой голословных обещаний, сам понимаешь.
— Да, разумеется.
Зубов затянулся трубкой и хмыкнул.
— Черт знает что такое, — пробурчал он. — Я, начальник отдела боевых операций, должен заниматься кадровыми проблемами. Скоро буду своим подчиненным подгузники менять.
Егор счел нужным усмехнуться.
— Итак, на чем мы остановились? — прищурился Зубов.
— Я собирался уходить.
— Ах, да. — Генерал кивнул. — За час до отъезда тебе позвонят, а в нужную минуту машина будет у подъезда. Давай, дружок, с Богом!
Оказавшись на улице, Егор первым делом закурил.
О сути новой работы Зубов ничего не сказал. Но, судя по всему, «объект» и на этот раз будет очень важный. Наверняка многие в управлении не хотели, чтобы Зубов посылал на это дело Егора. Можно представить, какую битву генерал выдержал, чтобы настоять на своем.
Ну, ничего. В этом деле не будет никакого провала.
— Гарантирую, — с сухой усмешкой пробормотал Егор, шагая по улице.
Он вынул изо рта сигарету, взглянул на нее и с размаху швырнул в железную урну. Больше никаких сигарет. На восстановление осталось несколько часов.
Куда двинуть первым делом? К Марии?
Кремнев подумал и покачал головой — нет. Она, конечно, не будет приставать с вопросами, и все же не стоит ее беспокоить. Какой бы хладнокровной Машка ни хотела казаться, а Егор знал точно: переживает она за него жутко.
Егор вспомнил, что сделал Марии предложение, и поморщился. Идиот! А если бы она согласилась? Ведь обратного хода уже бы не было. И какой, к черту, из него муж? Хреновый, вот какой. Куда же тогда бросить кости?
В баню! Едва Кремнев принял решение и определился с маршрутом, как в кармане зазвонил мобильник.
— Егор! — В голосе Марии прозвучал упрек.
— Да, Маш, привет.
— Тебя сегодня ждать?
— Нет.
— Хорошо. Когда позвонишь?
— М-м… Через пару дней, если с делами не замотаюсь.
— Ясно. Значит, опять командировка.
— Нет. Просто генерал решил сгонять порыбачить в Дельте. Ему нужна компания.
— Ты ведь не рыбак, — подозрительного проговорила Мария.
— А что в этом сложного? Нанизываешь на крючок червяка и швыряешь его в реку. Всего и делов.
— А плюнуть?
— В смысле? — опешил Егор.
— Перед тем как швырнуть бедного червяка в воду, на него полагается плюнуть. Ты даже таких тонкостей не знаешь. Ладно. Ни хвоста, ни чешуи!
— К черту.
— И знаешь… Ладно, ничего. Пока!
Мария повесила трубку.
Сумрачные коридоры штаба Службы внешней разведки. Стены обшиты высокими, в человеческий рост, плинтусами из коричневого дерева, на которых редкими грязно-желтыми пятнами тускло горят электрические светляки двойных бра.
Сквозь этот конспирологический полумрак быстро идут две мужские фигуры в штатском. Тот, что постарше, лет шестидесяти, — генерал Рокотов. Он высок и прям, как палка. Морщинистое лицо словно пропечено под жарким южным солнцем, лысоватая голова. Глубоко посаженные голубые глаза смотрят на собеседника холодным испытующим взглядом. Непривычному человеку от такого взгляда может стать немного не по себе, однако полковник Козырев давно привык.
Полковник Козырев выглядит как полная противоположность генерала Рокотова. На вид ему лет сорок пять — сорок семь, не больше. Гладкое, слегка полноватое холеное лицо, ровная, сдержанная манера речи, свойственная большинству адъютантов-секретарей при высоких чинах.
— Они заметили его еще вчера, — говорит полковник Козырев в продолжение разговора. — Но полной уверенности — он это или не он — у них нет.
— Ваше личное мнение? — отрывисто осведомился генерал Рокотов.
Козырев задумчиво сдвинул брови.
— Наши парни «водят» его уже целые сутки, — ответил он. — Он изменил внешность, но вероятность того, что это Шеринг, процентов восемьдесят.
Рокотов остановился и повернулся к Козыреву:
— Где он сейчас?
— В каком-то доме, — ответил полковник. — Вошел туда час назад.
— Если уже не вышел, — с усмешкой заметил генерал Рокотов. — Как это было в прошлый раз. Что он там оставил вместо себя — куклу? Думаю, за эти три года у него было полно времени, чтобы сделать вторую.
Козырев позволил себе усмехнуться, но сделал это тонко, почти незаметно. Он, в который уже раз за последний месяц, отметил, что «старик» сильно сдал после болезни внука. Семилетнему мальчишке вынесли страшный диагноз — лейкемия. Последние полтора-два месяца с лица генерала Рокотова не сходило озабоченное выражение. По слухам, он выложил за лечение внука круглую сумму, и деньги эти уже принесли результаты. Последние анализы у мальчика были хорошие.