— Ну, это что! — начал хитрый Витамин. — Вот глушануть бы… У вас тут никто не глушит?
Щипучи сразу примолкли.
— Как это? — настороженно спросил самый старший из братьев.
— А так… — небрежно сказал Витамин. — Как кинешь что-нибудь — бум!! — так вся рыба и всплывет кверху пузом!
— А ты пробовал?
— О! Сколько раз!
— Вы тоже? — таинственно спросил Щипуч Коську и Котьку.
— Тоже… то есть нет… ну да!
— Так вот оно в чем дело… — задумчиво сказал Щипуч. — Па-нятно… А мы-то думали…
— Да нет… — испугался Витамин. — Сам-то я не глушил! Ну… может, давно… еще в детстве… Тут такое дело… Сделали мы недавно ценное научное открытие ископаемой морской коровы… Мирового значения… Профессора ахнут! Так что ужасно мы сейчас заняты, даже…
Двое Щипучей отошли в сторонку и принялись шептаться…
— Вы не так поняли! — выкручивался Витамин, а Коська и Котька с тоской поглядывали на калитку. — Спросите хоть у кого!.. Все дни раскопки производили… Выкопали череп, зубы, как у тигра, рога — пять с половиной метров!..
Один из Щипучей, кончив шептаться с братом, куда-то побежал.
Витамин заторопился:
— Ну, пока! Мы пошли. Очень уж у нас времени не хватает. Настоящие раскопщики исключительно…
— Подожди, — сказал Щипуч, кладя ему руку на плечо, — сейчас Ванька придет…
— Я уж лучше завтра… А то отец рассердится… и вообще… Кролики-то у вас живые? А мои померли. От инфляции — такая болезнь…
— Подожди, дело есть… Говорят тебе — подожди, значит, подожди!
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы в сарайчике не раздался грохот покатившегося ведра, довольное хрюканье поросенка и отчаянные крики Тимошки: «Ой! Ой! Ой!»
Щипучи ринулись туда.
Перепуганные сыщики выскочили на улицу и по пушистой пыли, по мураве и лютикам, распугав кур, прыгая через гусей, пустились наутек.
— Ух!.. — сказал Витамин, добежав до конца Новоместовской улицы. — Бестолковые люди эти Щипучи! Сначала изобьют, а потом разбирайся! Ну их…
Свернув за угол, они столкнулись с Игорьком. Он плелся, еле двигая ногами. На спине у него сидел такой же измученный Герка. Симка брел сзади.
— Вот! — вздохнул Игорек, ссаживая Герку. — Прямо ноги не идут. Хорошо еще, что под конец нам пришла в голову идея: ехать друг на друге по очереди… От столба до столба… А то б не дошли… И где мы только не были…
Оказалось, что подозрительный дядька почти весь день ходил по лесу, осматривая разные деревья, что-то измерял и записывал, а дойдя до лесной сторожки, километров за десять от поселка, скрылся в ней и больше не выходил. Сыщики долго напрасно поджидали его, лежа в кустах, потом пошли назад.
Словом, если не считать отобранного сачка, день был неудачный.
Да еще, когда они пришли к Стасику, оказалось, что шифр он не выдумал, потому что сильно расстроился из-за енота. Родители сказали, что никаких енотов они на чердаке не потерпят: хватит того, что их сын учится на тройки. Стасик заверил их, что если у него будет енот, то уж по одной этой причине он моментально сделается отличником. Но родители проявили поразительную мелочность и злопамятность, припомнив прошлое лето, когда Стасик заводил голубей и также обещал учиться на одни пятерки, а сам вместо этого остался на второй год. И вообще они сказали, что пусть он сначала попробует учиться даже на четверки, а там может заводить себе хоть слона.
Кроме того, Стасик уличил свою сестру в шпионских отношениях с коварным изгнанником Буратино, который, по всему видно, замыслил измену и вредительство: он злобно шнырял по соседней улице и о чем-то разговаривал с Мусей.
После короткого совещания сыщики записали в тетрадке: «Поиски продолжать, Буратино объявить вне закона и заклеймить путем карикатур на заборе его дома».
Карикатуры вызвался нарисовать Витька Витамин. Найдя кусок мела, он добросовестно увековечил все позорные поступки, которые Буратино совершил и может еще совершить. Карикатур для этого понадобилось так много, что забора не хватило, и часть их пришлось перенести на стену соседнего дома. К несчастью, хозяином его оказался человек на редкость грубый, вспыльчивый и ничуть не способный понимать смешное. Витька Витамин, который никогда не любил криков, скандалов и хватания за ухо, вынужден был уйти, даже не успев снабдить свои рисунки соответствующими подписями, как это было у него задумано. Впрочем, любой и так узнал бы Буратино по носу, а Мусю — по косичкам.
На другое утро возле моста опять сидели Игорек, Герка и Симка. К ним присоединился Стасик, который так обиделся на своих родителей, что больше уже не мог плодотворно заниматься наукой.