Отдельно стоит сказать о моём отце. Егоров Виктор Павлович, закончил инженерный техникум. Служить по срочному призыву попал в 7-ю дшд(г)2, так что мой батя десантник. На вопрос «где служил», отец всегда отвечал коротко в «семёрке». Служить ему довелось с 1954 года по 1957 год. Даже поучаствовал в боевых действиях. В 1956 году Советский Союз подавил восстание в Венгрии. Моего отца тогда наградили медалью «За отвагу», а его командир роты капитан Харламов Николай Иванович стал героем Советского Союза. Сколько себя помню отец дружил с Харламовым, хоть и жил капитан в Ленинграде. Позже отца вновь наградили, только в этот раз дали орден «Красной Звезды». Во время прыжков с парашютами, у одного молодого бойца не раскрылся парашют. Отец как-то умудрился ухватить падающего бойца за купол парашюта, таким образом они приземлились на парашюте отца. В трезвом виде отец всегда спокоен, как танк. Но если принял на грудь лишний градус алкоголя, то выноси всех святых. Батя буянил и мог дубасить всех подряд, кто под руку попадёт. Начиналось с того, что кто-то неудачно пошутит. Успокоить отца могла только мать. Увидев свою супругу, батя всегда прекращал буйствовать и покорно шёл домой. Не знаю, знал ли мой отец о боевых искусствах что-нибудь, но обучали их грамотно, драться отец умел. Махал не только руками, но и ногами. При его росте в 180 сантиметров, да широких плечах, батя быстро превращался в «машину убийств». На районе его хорошо знали, кто-то побаивался, а кто-то уважал. Даже из криминальной среды хулиганы с отцом не связывались. Отец не любил говорить о том, за что его наградили медалью «За отвагу». В такие моменты его взгляд становился пустым и задумчивым. Отец всегда поддерживал спортивную форму. Утренняя пробежка независимо от времени года, потом тягал гантели по десять килограмм каждая. Имелась ещё двухпудовая гиря. Меня, как оруженосца, привлекали к таким утренним пробежкам. После зарядки всегда обливание холодной водой. Может из-за этого я не люблю умываться в холодной воде. Но надо отдать должное стараниям отца, закалка моего организма проходила качественно. Не помню, чтобы я когда-то зимой болел от простуды. Во времена службы моего отца у десантников не было голубых беретов. Позже друг и бывший командир отца Харламов, присылал малиновый берет, а когда поменяли на голубые, то выслал голубой головной убор десантника. Малиновый берет сразу приватизировала сестра Катька, таскала его по девчачьи. Как я только не старался отжать берет у сестры, у меня ничего не получалось. А когда подрос, то успокоился и перестал претендовать на отцовский малиновый берет. На день ВДВ отец одевал берет и тельняшку и шёл к вечному огню праздновать, встречаясь с однополчанами и прочими дембелями десантниками. Кроме боевых наград, у отца имелись трудовые ордена. Вернувшись на дембель, отец и мать сразу поженились и поехали поднимать Целину в Казахстан. Отец работал бригадиром, а мать имея за плечами торговый техникум, устроилась в местный магазин села, продавцом. Через год, за трудовые подвиги отца наградили орденом «Знак почёта». Мама к этому времени родила Катьку. Не знаю, как всё произошло, родители подробностей никогда не рассказывали. Но мама посчитала, что работать продавцом после техникума – это моветон. Собрала Катерину и укатила в Свердловск. Здесь жила моя тётка, старшая сестра моей матери. Шишова Мария Николаевна работала в торговом отделе городского исполкома, хоть маленькая, но шишка. Она устроила мать в торговлю и похлопотала в получении комнаты в бараке на улице Победы. Отец приехал к матери через полгода. Поступил в институт на заочное отделение, получил высшее образование инженера, но остался работать слесарем по ремонту термических печей. Отец башковитый, постоянно писал рационализаторские предложения. Видимо значительные, потому что его в 1967 году его наградили орденом «Трудовое Красное Знамя». Сколько помню себя, отец всегда зарабатывал хорошо. Мой отец вообще был мастером, что называется «золотые руки». Даже не знаю, что привести в пример, чего бы такого он не смог сделать. Отца я всегда любил и уважал.
Я вошёл в комнату родителей и сразу сел за обеденный стол. На столе увидел газету, похоже вчерашняя. В газете прочитал дату, 23 августа 1974 года. Теперь мне точно понятно в каком я времени. Прислушался к себе, точнее к своим ощущениям. Никаких переживаний, наоборот присутствует радость, ведь я снова молодой. Пока мама накрывала завтрак, я осмотрелся. Комната чуть больше той, в которой проживаем мы с сестрой. Окно, балконная дверь. Справа от стола кровать родителей. Кровать отгорожена трёхстворчатым шкафом. Таким образом оградили кухонный уголок. Здесь стоит кухонный стол, этажерка, которую смастерил отец. На этажерке газовая плитка, газовый баллон на пять литров стоит внизу. В середине этажерке примостилась электрическая духовка. Рядом пенал для кастрюль и у самого входа стоит холодильник. Есть ещё в комнате комод. У родителей свой телевизор, а ещё есть радиола, которую используют, когда справляют праздники, ну или сестра может включать, во время репетиций своих танцев, если надо прослушать виниловую пластинку. Да, моя сестра Катя увлекается танцами, мечтает поступить на театральный факультет, ну или ещё куда, чтобы продолжить карьеру танцовщицы. Мама положила в тарелку гречневую кашу и котлету, налила мне молока, сделала три бутерброда, два с сыром и маслом, один с колбасой. Я, недолго думая заработал ложкой. Молодость она такая, постоянно чувствуешь некое состояние голода.