— Я люблю тебя, Харпер. Не могу дождаться, когда женюсь на тебе, детка.
Кивнув, я проглатываю гору камней в горле и обхватываю ногами бедра Кэма. Его толчки сбиваются с ритма, когда он погружается глубоко в меня, его сперма заполняет мое лоно, когда он осыпает меня поцелуями повсюду. Мой нос. Мои уши. Мои глаза и лоб.
— Я тоже люблю тебя, Кэмерон.
Тринадцать
Зак
— Отлично, ребята. Слушайте внимательно.
В зале воцаряется тишина, и все взгляды устремляются на Мака.
— Благодаря Слоун и команде Османова, мы обнаружили Санчеса и Гарсию. Эта миссия немного тяжелее предыдущих, поэтому Османов отправит с нами группу солдат. Как только мы обнаружим цели, мы передадим их русским и сосредоточимся на извлечении жертв. У нас есть понимание?
Мы все киваем в знак согласия и внимательно слушаем, как Мак подробно излагает планы добычи. Той ночью мы заезжаем в Колумбию и перемещаем ботинки, приближаясь к маленькой красной точке на нашем GPS, которая сообщает нам, где прячутся эти два ублюдка. Мак был прав. Эта работа намного масштабнее, чем предыдущие, но русские пока оказали достойную помощь, так что у меня нет причин сомневаться, что все пройдет так, как планировалось.
Но когда мы наконец находим мирных жителей, мне приходится подавлять волну ярости, бушующую в моей груди.
— Иисус гребаный Христос, — рычит Лиам в мой коммуникатор, прикрывая нос рукавом.
Я делаю то же самое и оглядываю темное чрево грузового контейнера, единственный свет проникает внутрь из двери, которую мы только что взломали, и единственные звуки — испуганные всхлипы, исходящие от оставшихся в живых в этом аду.
Мой взгляд останавливается на молодой девушке с песочно-каштановыми волосами и большими карими глазами. Ее испуганный взгляд перебегает с меня на Лиама, и она издает всхлип, подтягивая колени к груди и делая себя как можно меньше. Остальные члены команды проверяют тела на наличие признаков жизни. Судя по тишине и зловонию смерти, пропитавшему воздух, их немного. Перекинув винтовку через плечо, я опускаюсь на корточки перед девушкой и окидываю взглядом ее тщедушное маленькое тело в поисках каких-либо серьезных повреждений. Судя по тому, что я вижу, она все еще цела, хотя и истощена и дрожит от страха.
— Ты говоришь по-английски? — тихо спрашиваю я.
Она шмыгает носом, ее верхняя губа покрыта грязными и засохшими соплями. Она медленно кивает.
Заставляя свои губы растянуться в безобидной улыбке, я говорю:
— Меня зовут Зак. А тебя как зовут, милая?
— Те-Тейлор, — хрипло произносит она, ее нижняя губа дрожит.
— Тейлор. Это очень красивое имя.
Слезы текут по ее херувимским щечкам, оставляя полосы по всему ангельскому личику.
— Я знаю, мы выглядим как кучка страшных парней со всем этим оружием, с раскрашенными лицами и прочим, но я обещаю, что мы не причиним тебе вреда. Никто здесь этого не сделает. Мы вытащим тебя отсюда и отвезем домой, хорошо? — я ободряюще киваю, моля Бога, чтобы эта девушка пошла добровольно.
— Х-хорошо.
— Хорошо. Теперь я заберу тебя, хорошо? И мы собираемся прокатиться на вертолете. Ты когда-нибудь раньше летала, Тейлор?
Очередной всхлип сотрясает ее тело, и она зажмуривает глаза, ее крошечные пальчики сжимают что-то у бедра. Когда я понимаю, что это, мое сердце разрывается надвое. Я смотрю на безвольную руку, за которую она держится, и молюсь Богу, чтобы сердце еще билось, но, судя по сероватому оттенку плоти, это маловероятно.
— Моя... моя... — она разражается слезами.
Я осторожно подхожу к ней и подтверждаю то, чего боялся больше всего. Тело принадлежит женщине, которая ужасно похожа на старую версию Тейлор. Сдерживая собственные слезы, я оглядываюсь и жестом приглашаю Лиама присоединиться ко мне. Если я что-то и знаю о Лиаме, так это то, что он позаботится о том, чтобы тело вернули ее семье.
Он приседает рядом со мной, его фигура немного крупнее моей, а лицо, черт возьми, намного страшнее. Но Тейлор, похоже, его не боится.
— Это Лиам. Он мой хороший друг. И он проследит, чтобы твоя мама тоже вернулась домой, хорошо?
Черт, я едва могу выдавить из себя эти слова.
Глаза Тейлор обшаривают все темное пространство, затем, наконец, останавливаются на мне, и она кивает. Я осторожно беру ее на руки, и она выпускает холодную, безжизненную руку своей матери. Лиам не произносит ни слова. Он просто поднимает мертвую женщину на руки, проводит рукой по ее глазам, а затем выходит в палящий колумбийский зной.
Как только мы выходим из контейнера, вокруг нас раздается стрельба. Мак у нас в ушах, выкрикивает приказы. Джоэл тоже здесь, отсчитывает танго. Жужжание вертолета приближается, но он все еще слишком далеко, чтобы доставить мирных жителей в безопасное место, когда мимо свистит так много пуль.
Мы с Лиамом ныряем обратно в контейнер и опускаем Тейлор и ее мать обратно. Девушка в панике, ее крики полны отчаяния, когда она вцепляется в мои руки, умоляя меня не оставлять ее здесь.
— Я обещаю, что скоро вернусь за тобой, милая. Я обещаю, — повторяю я ей снова и снова, но она мне не верит. Ее маленькие пальчики находят опору в моем кевларовом жилете, пока она цепляется за единственную надежду, которая у нее есть, выбраться отсюда живой. Я отрываю от себя ее руки и кричу, перекрывая пронзительный звук выстрелов неподалеку: — Тейлор. Я обещаю тебе. Мы вернемся за тобой и твоей мамой, хорошо? Ты должна доверять нам. Пожалуйста, милая.
Она облизывает потрескавшиеся губы и заползает обратно в контейнер, прячась в том же углу, где я ее нашел. Здесь темно. Никто не будет с ней возиться. Для картеля она сейчас ничего не стоит. Они будут больше беспокоиться о своей собственной жизни, чем о жизни единственного невинного ребенка.
Мы с Дэвисом выскальзываем из контейнера, нацелив винтовки, и по очереди разыгрываем танго. Их больше, чем мы думали вначале, но иногда такое случается. Подлые ублюдки. Пуля отскакивает от стальной стены позади меня, и я пригибаюсь, отстреливаясь, молясь, чтобы Тейлор оставалась на месте. У детей есть опасная привычка не слушать простые инструкции.
Вдалеке я замечаю русского — огромного ублюдка, который марширует по джунглям, как будто это гребаное место принадлежит ему. Он убивает двух колумбийцев из своего пистолета и еще двоих — ножом.
— Брукс? Ты неподалеку? — спрашивает Джоэл.
— Отрицательно. Со мной двое гражданских, и мы приближаемся к вертолету, — его дыхание затруднено, поэтому я знаю, что он в движении.