Потирая свой набухший член через джинсы, я издаю мучительный стон. Прямо сейчас она издевается надо мной. Дразнит меня. Вот как она вцепляется когтями в идиотов, которые не могут контролировать свои порывы. Вот как она вцепилась в Брукса.
Непослушная маленькая сучка.
Расстегивая ремень и джинсы, я высвобождаю свой твердый как камень член и обхватываю рукой основание, потянув один раз. Она хочет устроить для меня небольшое шоу, и поэтому я бесстыдно возьму то, что она предлагает, и трахну своим кулаком прямо здесь. Уже достаточно поздно, и все ее соседи спят. Здесь только я и она, и нас разделяют только два тонких слоя стекла, пока весь остальной мир спит.
Я начинаю двигать рукой, проводя большим пальцем по капельке спермы, стекающей с моего кончика, в то время как Харпер демонстративно снимает платье со своих кремовых плеч и спускает его по всей длине рук, ткань собирается вокруг ее бедер. Ее спина полностью обнажена, ее бархатистая гладкая плоть освещена теплым светом единственной лампы рядом с кроватью. Я откидываю голову назад и смотрю на нее сквозь полуприкрытые глаза, представляя, как вонзаю зубы в ее шею, а затем слизываю укус.
Звуки, которые, как я представляю, она издает … Трахните меня.
Она разворачивается, скрестив одну руку на груди, едва прикрывая свои упругие сиськи, когда ее взгляд каким-то образом находит мой в кромешной тьме. Ее глаза озорно блестят, когда она снимает платье до конца, демонстрируя крошечные розовые стринги. Конечно, розовые. А еще трогательно малы, и мне хочется разорвать их зубами.
Теперь мои движения беспорядочны, и я чувствую, как напрягаются мои яйца, когда я почти кончаю. Как будто она может услышать мои мысли, она мило улыбается, ее лицо расплывается во всезнающей ухмылке, которая говорит мне, что она точно знает, что делает со мной прямо сейчас.
Она проводит наманикюренным ногтем вниз по всей длине своего торса, дважды обводя вокруг пупка, прежде чем скользнуть рукой в перед трусиков и подразнить свой клитор. Ее голова запрокидывается, а рот приоткрывается на выдохе.
— Господи, — выдыхаю я, мой сухой язык прилипает к небу.
Мысль о том, чтобы ворваться и трахнуть ее у стены, приходит мне в голову, когда ее длинные ноги уютно обвиваются вокруг моей талии, когда я врываюсь в нее, трахая ее до тех пор, пока она не забудет собственное имя. Забудет имя своего жениха.
Она снова опускает подбородок, убирает руку, и ее лицо расплывается в улыбке. Взмахнув пальцами, она задергивает занавески, загораживая свое тело от моего взгляда.
— Блядь, Харпер, — шиплю я, выдувая свою порцию в руку и хлопая по рулю другой рукой, когда сильно кончаю при мысли о вторжении в ее киску и окрашивании ее внутренних стенок своей спермой, заявляя на нее права как на свою собственную.
Когда мое дыхание приходит в норму, я вытираюсь бумажными полотенцами, которые держу в машине, засовываю член обратно в джинсы и откидываю голову на прохладное кожаное сиденье. Свет в ее комнате гаснет, и рядом со мной звонит мой телефон.
Котенок: Проваливай, большой, плохой пес. Ты ведешь себя жутко.
Я не отвечаю, но не сплю всю ночь, не сводя глаз с дома. По крайней мере, до тех пор, пока не рассветет и чернильно-черное небо не сменится туманно-серым, когда солнце выглянет из-за туманного горизонта.
Пятнадцать
Харпер
Я знала, что найду у Предателя какое-то долбаное чувство безопасности. Но когда я подъехала на такси, то не увидела машины Зака на стоянке и подумала, не передумать ли мне ехать домой. Но я этого не сделала, потому что по какой-то дурацкой причине у меня было ощущение, что это именно то место, где мне нужно быть. И как бы мне ни было больно это признавать, но когда Зак остался припаркованным у тротуара возле дома моей бабушки, прилив облегчения затопил мой организм, и я впервые за несколько недель выспалась полноценно.
Потому что прямо сейчас я храню секрет, о котором не знает даже мой жених. Я подумывала обратиться в полицию, но что я им скажу? Что у меня такое чувство, что кто-то следит за мной? Пфф. Охренительный возглас. Нет никаких доказательств. Я не видела и не слышала ничего или кого-либо подозрительного. Это просто... интуиция, я полагаю.
— Что с тобой происходит, дорогуша? — спрашивает Нэн со своего стула, сжимая в кулаке еще один из своих камней.
Я опускаю голову на руки и стону. Надевая трусики большой девочки, я успокаиваю ее:
— Я в порядке, Нэн. Хотя мне, наверное, пора идти.
Нэн кивает, но в глубине души, я думаю, она надеется, что я останусь здесь еще ненадолго. Мое чутье подсказывает мне остаться, но когда это я была той, кто прислушивалась к ней?
К концу дня я притащила свою жалкую, унылую задницу домой и снова устроилась в своей квартире. Мой телефон жужжит, и я достаю его из сумочки, читая сообщение.
Кэмерон: Я еду. Безумно скучал по тебе.
Я: Тоже скучаю по тебе. Скоро увидимся.
Я проскальзываю в душ и позволяю теплой воде успокоить мои ноющие мышцы. Боже мой, я напряжена.
Я переодеваюсь в хлопчатобумажные шорты и майку и наношу свежий слой макияжа, не забыв добавить немного консилера вокруг глаз, чтобы замаскировать темные круги, нависающие глубоко под ними.
Кэм появляется час спустя, снова пьяный.
— Харпер. Детка.
Я делаю шаг назад и поднимаю ладонь в воздух, предупреждая его, чтобы он не подходил ближе. Но страх просочился в мои вены, просачиваясь в каждый орган и мускул моего тела, когда мой естественный инстинкт бежать берет верх. Но это Кэмерон — мой милый, любящий мужчина. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя в опасности. Он никогда не причинял мне физической боли.
— Кэм. Ты меня пугаешь, — предостерегаю я его.
Он сокращает расстояние, между нами, прижимая мою руку к боку и обхватывая ладонью мою челюсть. Я зажмуриваюсь, когда жуткое чувство обрушивается на меня подобно проливному дождю, смывая каждую крупицу безопасности, которую я когда-либо чувствовала в его объятиях.
— Черт возьми, Харпер. Я так много думал о тебе, — невнятно произносит он, его слова звучат небрежно, когда он покрывает мое лицо влажными поцелуями.