Катрин. Нетрудно предположить. Их везде полно.
Хайнц. Они на колорадских жуков похожи! (Смеется)
Отец (разливает). Месье Тейлор, вам первому.
Катрин. Да, придется этому типу выкручиваться.
Киприана. Перестань, Катрин, оставь нас в покое. Надо как следует повеселиться. В конце концов, кто выходит замуж — я или ты?
Сосед (возвращается, размахивая обломками скрипки). Не получается починить. (Катрин ударяет кулаком по стакану, который кому-то передают, и разливает его на Жака. Стакан подлетает и разбивается вдребезги. Все встают.)
Катрин. Пойди возьми другой стакан в ящике, этот какой-то непрочный. (Жак выливает ей содержимое своего стакана за шиворот.) Сволочь! Обезьянье отродье! Твоя бабка была троцкистским прихвостнем!..
Отец (строго). Катрин! Может быть, в Кремле так все разговаривают, но здесь...
Катрин набрасывается на Жака, и они катаются клубком по полу.
Мать. Жак, Катрин, кончайте. (Берет графин, уходит, чтобы его наполнить, и выливает воду на дерущихся. Те встают.)
Катрин. Все из-за Жака.
Мать. Катрин, оставь брата в покое.
Катрин. Присутствие Жака на свадьбе Киприаны и Хайнца необязательно. (Бьет Жака прямым ударом.)
Жак. Мама!..
Мать. Деритесь, деритесь, меня не касается. (Отцу.) Иди есть. (Пастору.) Садитесь, месье, прошу вас. Киприана, рассаживай гостей. (Жак и Катрин садятся за стол.)
Сосед. После вас.
Пастор. У меня ничего не получится.
Отец. А кто же благословит? Я, конечно, не настаиваю, но вы, наверное, не отречетесь.
Сосед (потрясая скрипкой). Ура, починил! (Гриф ломается.) Черт! (Подходит к столу. Скрипку оставляет на верстаке.) Если хотите, я могу благословить.
Пастор. Подождите. Давайте посчитаемся. Вы-шел-ме-сяц-из-ту-ма-на-вы-нул-но-жик-из-кар-ма-на-бу-ду резать буду бить все равно тебе водить. (Жульничает.) Месье, вы выходите.
Сосед. Может, разочек... без этого обойдемся. (Садится.) Я выпью мартини.
Пастор. Слава Богу! Согласились все-таки.
Мари. Мам, можно я святого отца поцелую? Жениха ведь еще нет?
Мать. Мари! (Заливается слезами.) Нет у меня больше деточек!
Отец. Перестань! Перестань!.. Мари, успокойся...
Пастор. Мартини — превосходный.
Отец. Я сам его готовлю из лошадиных костей. Я их нахожу, когда скребком яму для отбросов вычищаю.
Пастор. Правда? (Пьет.) Вы мне еще не нальете? (Отец наливает.)
Сосед (посмеивается). Ха! Ха! Не вышла наколка. Думаешь, самый умный? (Протягивает стакан.)
Отец. Тебе тоже? (Остатки доливает себе. У Соседа вытягивается рожа.)
Мать. Месье Тейлор, немножко скумбрии?
Сосед. Берите, берите... Он вам скажет, что сам выловил.
Отец. Ясное дело, сам. (Протягивает священнику банку консервов.) Только не помню когда.
Сосед. А как узнать, что ты их пойман, если они в банке?
Отец. А я им надрез под хвостиком делаю.
Тейлор. Будьте добры, соли.
Катрин. Вот сейчас в соляные копи отправимся и нароем сколько хошь. (Мать передает ему соль. По дороге Катрин ее нарочно опрокидывает. Жак на нее набрасывается.)
Отец. Вы считаете, что драться хорошо?
Катрин (быстренько снова усаживаясь у своей тарелки). Передай мне скумбрию. (Снова ввязывается в драку.)
Мари (смазливенькая, с безразличным видом). Мам, а можно я с ними подерусь? (Во время свалки дерущиеся время от времени обмениваются короткими ругательствами: Сволочь! Гад! Подонок! Мерзавка! и т. д.)
Отец. Мари! Передай цыпленка месье пастору.
Тейлор. Выглядит восхитительно. Отрежьте мне ножку, я их очень люблю.
Мать. Андре, теперь ты можешь вместе с нами поесть. (Дерущиеся задевают за верстак, который тут же обрушивается на пол.)
Сосед (встает из-за стола). Черт побери! Моя скрипка. (Подбирает ее и возвращается за стол. Катрин встает.)
Катрин (Святому отцу). Получается, я из-за вас дерусь, а вы цыпленка жрете, реакционер поганый. Вы что думаете? Вам это даром не пройдет!