Вдоль правого притока Чу реки Чон-Кемин тянется пробитая в скалах дорога. Ущелье и сама река располагаются вдоль линии. Для геолога не может быть сомнений: это тектоническая трещина. Она разделяет сходящиеся дуги Кунгей-Алатау и Терскей-Алатау, между которыми природа втиснула огромную чашу Иссык-Кульской котловины. Долина Чон-Кемин известна трагическими событиями 1916 года, когда киргизы Тянь-Шаня восстали против царских властей, пытавшихся мобилизовать их на «трудовой фронт» империалистической войны.
Стеснившие Чуйскую долину в узкий каньон Боама скалы разнообразны по своему составу: здесь порфир двух цветов — лиловый и зеленый, черный диорит и красноватого оттенка гранит. В солнечном освещении разноцветные скалы и кипящая внизу буро-пенная река очень красивы. Но стоит только скрыться солнцу, как в ущелье становится темно, тускло, мрачно.
…Плывут над ущельем белые облачные горы, свинцовые книзу. Вот они поглотили солнце. Потускнела синева небесной полосы, и скалы утратили свой грозно-неприступный вид. Они прильнули к набухшим тяжелой влагой облакам, и их вершины быстро побелели от выпавшего снега. Потом сероватый туман облепил горы на треть их высоты. Рванул ветер. Тоскливо затрепетали на ветру кроны деревьев. Свинцовые капли упали на ветровое стекло. Хлынул сильный дождь. Однако тучи унеслись так же быстро, как и появились. Остался только туман, прикрывший поседевшие головы каменных великанов мягкими войлочными колпачками. Синяя лента еще не просохшего от дождя асфальта вынесла нас из мрачной теснины. Горы отступили, снизились, и далеко за ними возникли новые — ослепительные жемчужные цепи гигантских пиков Центрального Тянь-Шаня. Отсюда эти горы кажутся совсем игрушечными…
Дорога бежит среди мягко-округлых, но довольно еще высоких холмов. В их изумрудной зелени копошатся стада овец; издалека они кажутся толстыми белыми гусеницами. Кое-где прерывающие чистый зеленый покров выступы красновато-серого песчаника выглядят язвами на спинах холмов. Здесь грохочут взрывы. Быстрые вагонетки отвозят россыпи розоватого доломита к железнодорожной станции. Идет разработка стройматериалов.
Еще дальше отодвигаются горы, постепенно расправляются волны холмов. Мы въезжаем в широкую степь. Совсем недавно здесь было болото, по которому к Иссык-Кулю текла небольшая речка. Теперь ее русло высохло и заросло чием, термопсисом, эфедрой.
Немилосердно жжет солнце. По бокам шоссе колышутся под ветром жесткие метелки чия. Крепкие стебли его растут густыми снопами, у основания они срастаются и образуют высокие кочки. Вот уже и берег желтого «чиевого моря». Кругом — широкая каменистая пустыня. Бесплодная мертвая земля, выжженная солнцем.
И словно испугавшись этой пустыни, быстрая Чу, полтораста километров бежавшая нам навстречу, уходит от Иссык-Кульского шоссе: ее долина вдруг круто поворачивает вправо, несмотря на то что уклон от озера продолжается.
Чу спускается с гор. Ее питают ледниковые речки южного склона Терскей-Алатау и северного склона Киргизского хребта. Она прорывается через горы в Иссык-Кульскую котловину и, почти коснувшись озера, отворачивается от него, исчезая в теснине Боамского ущелья, с тем чтобы потом отдать себя целиком людям. Конечно, пришлось немало потрудиться, чтобы овладеть богатством реки. Невысокой перемычкой гор отделена от Иссык-Кульской котловины сравнительно небольшая Кочкорская котловина, в которой разместила Чу самую верхнюю часть своей долины. Этот спокойный участок за горами и был использован для создания искусственного озера — Орто-Токойского водохранилища. Воды реки подперла плотина высотой пятьдесят метров, и это дало возможность задерживать в искусственном водоеме до пятисот миллионов кубометров воды. Когда жарким летом мелеет Чу, эту воду через тоннель спускают и распределяют на поля каналами.
КОЛОРИТ ИССЫК-КУЛЯ
Озеро без стока. Триста тридцать шесть рек впадают в Байкал, а вытекает одна Ангара. Восемьдесят речек принимает Иссык-Куль, но у него нет своей Ангары. Это приводит к тому, что озеро не имеет нормального водообмена с окружающей территорией: все, что поступает в него с водой рек, в нем и остается. Все речки несут с собой растворенные в воде соли. Единственный путь, которым вода может все-таки покинуть озеро, — испарение. На Иссык-Куле за год испаряется метровый слой воды. Но соли остаются в озере. Из года в год их становится все больше, и сейчас почти десять миллиардов тонн. Каждый год этот запас увеличивается на сорок две тысячи тонн: реки приносят половину этой массы, подземные источники — более четырнадцати тысяч тонн, атмосферные осадки — восемь тысяч, ветер — несколько сот тонн. Зная скорость накопления солей, можно рассчитать время, в течение которого озеро было бессточным. Ученые пытаются подсчитать время существования Иссык-Куля. Однако скорость накопления солей за этот период менялась, и точно определить ее очень трудно.
Отказавшись от подсчета скорости накопления солей в Иссык-Куле, географ В. А. Благообразов просто сравнил результаты химических анализов вод, проводившихся в 1932 и 1960 годах. По его представлениям, озеру понадобилось лишь пять-шесть тысяч лет, чтобы достичь современного уровня солености.
Геоморфологи установили, что воды древнего Иссык-Куля вдавались на запад узким заливом. В этот залив впадала Чу, сбегавшая с гор, из него же вытекала другая река, направлявшаяся на запад, в Боамское ущелье. Когда уровень воды понизился, обе речки соединились, образовав современную, странным образом изогнувшуюся Чу.
Прав был первый исследователь Иссык-Куля Семенов-Тян-Шанский, предположивший, что когда-то озеро имело высокий уровень воды. Ошибались позднейшие исследователи, которые отрицали возможность столь широкого его разлива в прошлом — восемь тысяч квадратных километров.
Иссык-Куль — озеро без стока. Большие и глубокие бессточные озера представляют собой несомненную ценность для ученых. Дело в том, что уровень бессточного озера регулируется в основном только изменениями климата. Увеличится число осадков — поднимется уровень воды, станет теплее — понизится уровень воды. Бессточные озера могут служить своего рода индикаторами климата. По их «поведению» можно судить о прошлых климатических изменениях и представить себе, какой климат нас ожидает в будущем.
«Море» над океаном. Река Чу отвернулась от маленькой пустыни у западных берегов Иссык-Куля, чтобы потом исчезнуть в песках большой пустыни. А дорога наша идет прямо к озеру, по пути, которым пренебрегла Чу. Из каменистой пустыни к нам приближается множество белых саманных домиков, столпившихся вокруг небоскреба-элеватора. Это— Рыбачье. За белой россыпью его домов разлилась густая, насыщенная солнцем синева высокогорного Иссык-Куля — «Киргизского моря», поднятого на тысячу шестьсот метров выше уровня Мирового океана. «Шагают горы вверх и прямо, и тащат море в небеса…» — эти стихи Варлаама Шаламова подходят к Иссык-Кулю.
Не так уж много на земле больших высокогорных озер, которые можно назвать морем. Перу и Боливия делят между собой озеро Титикака. Это большое озеро, но глубина в нем почти вдвое меньше иссыккульской. Хотя по площади поверхности Иссык-Куль занимает среди великих озер планеты всего лишь девятнадцатое место, воды он содержит в два раза больше, чем Аральское море. А Аральское море — четвертое по площади водной поверхности озеро на земном шаре.
Но главное не эти цифры. Прав был Н. А. Северцов, когда писал: «Синее небо, синий же Иссык-Куль, между ними белая, зубчатая стена, на первом плане голый, красно-желтый берег — вот и весь вид, весьма несложный, но от которого глаз с трудом отрывается: так величественен колорит, так изящны и легки очертания хребта…»
Первое впечатление от приближающегося водного простора — море! Настоящее южное, теплое, сверкающее, безбрежное. Оно неожиданно среди мертвой, каменистой пустыни, которую хочется назвать марсианской. Не вода, и ветер и солнечные лучи были главными творцами этого дикого ландшафта в красных тонах. Материал оказался податливым — красноцветный песчаник, отложившийся на дне древнего тяньшанского моря двести миллионов лет назад, легко подвергается выветриванию. Из него ветер с помощью солнца создал целый музей скульптур и всевозможных архитектурных стилей. Тут и готика, и ампир, и буддийские пагоды, и многоглавые соборы, и зубчатые стены с бойницами…