Стал вдохом выдох,
Хохотом рыданье,
Я, видимо,
Дошла уже до точки!
Все мысли - дикие,
И лишь одна проста -
Что станет всё
На прежние места,
Как только мне свою протянешь руку
Сквозь так меня потрясшую разлуку...»
- Лерка. Ну, наконец-то я до тебя дозвонилась! Ты где пропадаешь всю неделю! Совсем в любви утонула, что ли? Даже про подруг забыла, - Лена услышала в трубке всхлипы. - Лер, ты там ревешь, что ли?
- Да нет.
- Лер, что случилось?
- Да ничего, все нормально.
- С отцом что-то?
- Да нет. Лен, правда, все нормально.
- Ага, я слышу. Давай рассказывай, что стряслось?
- Ваня уехал.
- Не поняла. То есть, как уехал? Куда?
- Молча. Утром рано сел в машину и был таков, - девушка в очередной раз всхлипнула.
- Да прекрати ты реветь! И объясни все нормально.
- На прошлой неделе он пригласил меня в ресторан поужинать. Там рассказал, что его дела идут из рук вон плохо. Ему просто необходимо улететь домой, чтоб решить все текущие вопросы. Он уехал на следующий день после разговора.
- Ну, и что ты ноешь! Тоже мне, трагедия. Он же тебя предупредил. Возникли форс-мажорные обстоятельства, вот ему и пришлось вылететь раньше.
- Лен, он уехал, не попрощавшись. В тот вечер мы ночевали у меня, а утром, когда я проснулась, его уже не было. Он оставил мне лишь письмо с извинениями, и обещанием вернуться как можно скорее. Я, как всегда, всё испортила.
- Чем испортила? Тем, что оставила ночевать?
- Да. Понимаешь, для меня та ночь была первой, которую я провела с ним. Да и вообще с мужчиной.
- Что-то я тебя не пойму. Так вы что, целый год только за ручку держались, что ли?
- Ну, нет, конечно. Но секса у нас не было, - со смущением ответила Лера. - Лен, ты что молчишь?
- Я соображаю. Что-то не вяжется у меня в голове твоя история.
- Что именно не вяжется?
- Ну, вроде Ване не двадцать. Я думала, у вас уже давно всё, как надо. Обычно мужчины скромностью не страдают, хотя, сейчас и молодые ребята особо не скромничают.
- Я пыталась неоднократно подтолкнуть его к близости, а он ни в какую.
- Опять не понимаю. Он был против близости?
- Ну, можно и так сказать. Он берег меня. Говорил, что еще не время, что всё еще успеем ни к чему торопиться. Ты не представляешь, до какой степени меня иногда раздражало его упрямство.
- Могу себе представить. Слушай, он, случаем, не импотент? Хотя, нет, если судить по последнему событию…
- Да нормальный он. Даже более чем. Просто придерживался каких-то определенных принципов. Лен, может я что-то не то сделала?
- Лер, ты дура?! Что ты могла не так сделать? Если ты даже особо-то и не знала, что нужно делать. Нет, здесь что-то другое. Может, ты вообще зря волнуешься, вернётся твой Ваня.
- А если он меня просто бросил. Поиграл в любовь, а, наигравшись, бросил! - в трубке опять раздались всхлипы, только уже более громкие.
- Ой, Лер, хватит уже! Не ты первая, не ты последняя, кого мужики бросают. Переживешь.
- Но какой ценой?
- Да нормально всё будет. У тебя есть мы, есть Макс. Который спит и видит во снах тебя.
- Но люблю-то я не Макса.
- Я нутром чую, вернётся твой благоверный. Только не реви. Пошли на улицу, проветришься немного, а то, наверное, всю неделю так дома и проревела.
- Что-то не хочется.
- Так, никаких отговорок и слышать не хочу. Собирайся, через полчаса я за тобой зайду.
Валерия была дома, когда привезли отца. Она встречала его в прихожей их небольшой трехкомнатной квартиры.
- Пап, привет, я так соскучилась, - она обняла мужчину. Он очень изменился за последние полгода. Когда-то был высоким, широкоплечим, упитанным, а сейчас плечи его поникли, осанка сгорбилась, а полнота превратилась в ужасающую худобу.
- Привет, дочь, как дела?
- Да нормально. Не стойте в дверях, я обед приготовила.
- Хозяюшка ты моя, - отец, еле передвигая ноги и опираясь на стены, прошёл на кухню и сел на стул. Следом за ним прошла мать и двоюродный брат Леры. Когда все расселись, отец начал говорить тяжело и с надрывом.
- Надя, Лера, племяш. Вы все прекрасно знаете, что я болен, очень тяжело болен, и мне осталось совсем немного, - мать всхлипнула, но удержалась от рыданий. - Надя, хватит меня оплакивать, я еще жив! - с улыбкой обратился он к жене. - Я хочу, чтобы в последние дни моей жизни вы вели себя так, как было всегда. Не нужно обращаться со мной, как с больным. В жизни бывает очень много печальных моментов, и я хочу видеть ваши счастливые лица, улыбки, добрые глаза. Пожалуйста, не усугубляйте своим нытьем и без того накалившуюся обстановку. А теперь давайте обедать.
Через пару дней отец позвал Валерию к себе.
- Да, пап, что-то нужно?
- Сядь дочь, я хочу поговорить. - она села на край кровати и погладила отца по руке. Широко улыбаясь, она обратила всё свое внимание на отца. - Расскажи мне все.
- Что именно?
- Именно от чего ты рыдаешь ночами в подушку, и о ком бредишь во сне? У тебя скоро выпускной, тебе нельзя быть опухшей от слез.
- Все нормально. Просто… просто я очень переживаю за тебя.
- Валерия, перестань нести чушь! Ты не хуже меня знаешь, что большая часть твоих переживаний принадлежит не мне.
- Правда, все нормально.
- Нет. Дочь, меня не обманешь. Мама знает?
- О чем?
- О твоей беременности? - Лера, было, открыла рот. Но, поняв смысл сказанных отцом слов, закрыла его и, хлопая глазами, посмотрела непонимающим взглядом на него. Слова обрушились на нее ледяным потоком. Она сидела в оцепенении, не в силах что-то ответить.
- Лера, мама знает?
- О чем?
- Мне повторить?