- Ты не против? - спросила Лера, покрутившись перед ним.
- А как же твой магазин?
- Я почему-то не нашла там халат.
- Это мой промах. Забыл его купить. Мне очень нравится, когда ты носишь мои рубашки, ты в них неотразима.
- Пойдем балкон посмотрим, - она широко улыбнулась и бросила ему домашние брюки.
Лоджия была просторной и очень светлой. С одной стороны стоял компьютерный стол с полной комплектацией. С противоположной стороны стоял очень аккуратный диванчик и кофейный столик.
- Здорово! Прямо личный кабинет.
- Судя по всему, такова и была задумка.
- Интересно, диван раскладывается?
- Да, он раскладывается. С какой целью интересуешься? – обнимая девушку, шепнул он лукаво на ухо.
- Для общей информации.
Время шло, и день разлуки был все ближе. Макс был в недосягаемости. Документы были не готовы, и без появления мужа ускорить их готовность было просто невозможно. Как-то вечером Марк позвонил Джону и напомнил, что срок его отдыха подходит к концу. Они почти все свободное время бегали по конторам, пытаясь хоть как-то изменить ситуацию, но она практически не менялась. Лера с каждым днем все глубже уходила в себя. И каждый прожитый день был для нее чуть ли не последним днем вместе с любимым. Уверенности в том, что они будут всегда вместе, оставалось все меньше. Мама начала о чем-то подозревать, Лера после долгих раздумий решила все рассказать. Рано или поздно она начнет догадываться, а лишние упреки ей не нужны. Она поняла, что пришло время раскрывать карты. Девушка поведала обо всем, что касалось Макса, частично сообщив, что уже давно любит молодого человека, и это ее очень сильно мучает.
- Мама, я сейчас тебе рассказала только малую долю моих переживаний. Все остальное так навсегда и останется во мне. Знаю, Макс никогда не рассказывал тебе о нашей жизни. Но, поверь, для него этот период был самым ужасным и самым счастливым одновременно. Макс просто ушел в сторону, он любит меня, и он хочет, чтоб я была счастлива. Бороться он не собирается, у него все равно нет шансов на ответное чувство, и он об этом прекрасно знает. А терпеть такое отношение с моей стороны ему больно, больно ложиться со мной в одну постель и знать, что мои сны не связаны с ним. Ему больно осознавать, что я больше никогда не рожу ему детей, больно чувствовать мое отчуждение. Знаешь, мам, дело дошло даже до того, что я не могла находиться с ним в одной комнате. Я всячески пыталась его избегать, уходила с подругами, когда у него выходной, приходила к тебе, гуляла в одиночестве. Я не оправдываю себя, я даю себе отчет в том, что это похоже на помешательство. Я всячески пыталась выбить из себя это, но, видимо, это мне не подвластно. Значит, я слабее, чем ожидала, если не смогла забыть человека, которого полюбила. Из-за своей душевной трагедии я испортила жизнь человеку, который мне помог. Который вытянул меня из этой трясины и раскрасил мой мир пусть не самыми яркими красками, но все же цветами. И как мне теперь с этим жить, я не знаю. Самое страшное, что Макс не дает мне возможности поговорить с ним.
- Тебе нужно его прощение? За что? За то, что ты не любишь его? Он вложил в тебя душу насколько смог, и ты жила, подпитываясь его энергией. За это ему не просто огромное спасибо, но он знал с самого начала, что ты не можешь его полюбить, это не твоя вина. Вам с Максом нужно расстояние и приличное. Вам нужно просто забыть друг о друге. Или оставить друг друга в вашей памяти. С годами все меняется. Я, конечно, придерживаюсь немного другого мнения, но это возможно потому, что я так самоотверженно не любила. Но я - твоя мать, и я всегда тебя поддержу. Иногда для того, чтобы достичь наивысшей точки счастья, нужно пройти через страдания.
Девушка уткнулась лицом в материнские колени и заплакала. Но в душе она не просто роняла слезы, а рыдала, сейчас она теряла не только Макса, но и человека, которого так безумно любила.
День был хмурым, предвещающим дождь. Так же серо было в душах Джона и Леры. Они стояли возле машины и боялись разомкнуть объятия. На глазах у девушки блестели прозрачные капли слез.
- Малыш, хватит опять сырость разводить. Я же сказал, как только у меня будет возможность навестить тебя, я обязательно приеду. У нас очень много концертов в Европе. И между ними есть небольшие перерывы, Польша, Турция, Германия, Финляндия, Бельгия. Это только те страны, которые близко к России, не считая всех остальных. Всего два-три часа на самолете. Я приеду или ты ко мне, и на нашем концерте побываешь. Но это только в том случае, если ты еще до сих пор будешь в России. Но я очень надеюсь, что к тому времени, когда начнётся тур, мы уже будем вместе. Если в ближайшее время твой Макс не объявится, я приму меры.
- Почему у вас нет концертов в России?
- Я говорил Марку, что нужно включить в тур вашу страну. Они уже заключили предварительный договор, но что-то там менеджеры начудили, и мы все отменили. Прости меня, что не вышло забрать вас с собой сейчас, но мы обязательно скоро будем вместе.
- Знаешь, я почему-то процентов на девяносто была уверена, что именно так все выйдет. Оно и к лучшему. У меня будет время решить все вопросы с мужем, подготовить маму, саму себя к перемене страны и жизни в ней. Подготовлю себя делить тебя с поклонниками и фанатами.
- Ты, главное, помни, что бы ни писала пресса, что бы ты не увидела по телевидению или в интернете, знай, что это все пиар. В моем сердце и в моей постели есть место только для тебя, и ни одна женщина в мире никогда не изменит этого. Я буду очень по тебе скучать. Мы, кстати, можем общаться через интернет, Марк подключил, я буду звонить. Так что разлука пройдет незаметно.
- Я тоже очень хочу в это верить. Я люблю тебя.
- И я тебя очень люблю, - он сильнее сжал ее в своих объятиях, а она, шмыгнув носом, прошептала:
- Уезжай, а то я за себя не ручаюсь, - смахнув с ее лица слезы, он прикоснулся к ней губами и прошептал:
- Все будет хорошо, малыш.
Сев в машину он повернул ключ зажигания и надел солнцезащитные очки, чтобы Лера не видела затаившихся слезинок в уголках его глаз. Автомобиль медленно тронулся с места, постепенно набирая скорость и унося его куда-то вдаль, туда, где нет ее. Навстречу проезжали автомобили, по тротуарам спешили пешеходы, их всех связывало одно, они все знали куда направляются. А он сейчас ехал навстречу неизвестному, он ехал домой, который стал для него чужим. Но и назад повернуть он не мог, он посвятил музыке всю свою жизнь, слишком многое поставлено на карту. И теперь от его решения зависит равновесие его группы и команды, каждый из которых отдал ему частичку своей души. Спасала только мысль о скором воссоединении, просто нужно еще немного подождать. Чем больше увеличивалось расстояние между ними, тем сильнее натягивалась нить, связывающая их. Она могла оборваться в любой момент, но благодаря чувствам она растягивалась, заставляя их глубже верить друг в друга. Девушка смотрела вслед удаляющемуся автомобилю и, тихо роняя слезы, шептала, как молитву: