- Позвольте выразить восхищение вашей мудростью, уважаемый мастер Хырг.
- Давно пора, - проворчал старик. Но на всякий случай уточнил: - А в чем именно проявилась сейчас моя мудрость?
- Вы заманили проклятых эльфов в нашу пещеру, уважаемый. Лучше ловушки и не придумать. Здесь мы можем уничтожить всех врагов, и никто из них не сможет выбраться из западни.
Слушая льстивые речи этого подросшего орка, восхищавшегося коварством своего командира, Хырг еще раз прислушался к себе, пытаясь понять, хочет ли он смерти эльфам? Готов ли он убить тех, кому предложил кров и спасение от бури. У орков никогда не было того свода правил, которые люди и эльфы называли моралью. Нет, у них были определенные каноны, но они касались поведения в бою и то по отношению к соплеменнику. Эльдар же были извечными врагами любого орка и правило в отношении друг друга действовало обоюдное: встретил, - убей. Любой орк, услышав сказание о том, что начальник заставы коварно под прикрытием дружелюбия, сочувствия и гостеприимства заманил эльфов в свою пещеру и под покровом ночи перерезал спящим врагам глотки, поднял бы чашу за здоровье героя и ставил бы его в пример детям. Но Хырг не собирался убивать эльфов. Тем более, что война уже кончилась и старик не испытывал вражды к давним соперникам. Поэтому на льстивый вопрос Шардага он ответил так:
- Ты ошибся, крысеныш. Я не собираюсь никого убивать. Только разве что одного шибко болтливого таракана, который смеет указывать своему командиру что ему делать.
По злобно вспыхнувшим глазам Шардага Хырг тогда понял, что нажил врага, но ему было все равно. Молодой гоблин ни за что не осмелиться поднимать против старика остальных воинов. Авторитет командира был еще силен и таковым останется, пока его рука способна удерживать лук и рукоять ятагана.
Через несколько дней, когда буря окончательно утихла и заснеженную равнину освещала своим неверным светом убывающая луна, эльфы собрались в путь. Дочери Каэлона выздоровели и им было пора продолжить свои странствия к Серым гаваням. Митлонд звал эльфов, а путь на Заокраинный Запад, который начинался в этом порту манил, обещая прелести и чудеса Валинора с его прекрасными городами, вечным летом и всеобщим счастьем для эльдар. Тем более, что эльфы во время своего вынужденного отдыха не только восстановили силы, но и сориентировались на местности. Тучи более не закрывали небо, а по звездам великолепно ориентировался любой представитель дивного народа. Море звало семью Каэлога, а луна светила ярко и хорошо освещала путь.
Семья эльфов медленно удалялась на юго-запад. Только Каэлон задержался у входа в пещеру, чтобы попрощаться с гобилном. Это был первый разговор с тех пор, как гоблин пригласил семью эльфов переждать бурю в пещере.
- Знаешь, почтенный Хырг, я до последнего не верил, что вы не попытаетесь убить нас - холодно проговорил эльф.
- Я тоже, - просипел орк в ответ. - я тоже думал так о вас, почтенный Каэлон.
- Но мы все живы и, наверное, это чудо, - чуть высокомерно молвил Каэлон. - Впрочем, ничего удивительного для меня здесь нет. Ведь война кончилась несколько лет назад. Причин для вражды наших народов тоже уже нет в Средиземье.
- Война кончилась, - просипел гоблин. - Но вражда гораздо более глубока, нежели просто соперничество за жизненное пространство.
- Орк-философ? - удивился Каэлон. - Интересное явление. Не слыхал, чтобы черная речь имела и свою письменность.
- Одиночество располагает к раздумьям. Раздумья наводят на некоторые мысли. Ко всему прочему, я неплохо знаю вестрон, на котором мы беседуем сейчас- Хырг закашлялся. Слишком длинная фраза заставляла напрячься и без того слабые голосовые связки. Прочистив горло, старик продолжал: - Еще я умею читать и у меня припрятаны некоторые книги. Из них я и узнал о древней вражде.