Вот и недавно было такое дело.
«Тишина!» — стукнув мелом, приказал Петр Леонидович.
«Есть ти-ши-на!» — по слогам хором ответил класс.
«Прекратить шалости!»
«Есть прекратить!»
«Итак, задача с двумя неизвестными: „Бригада должна заготовить по плану некоторое количество дров…“»
«Есть количество дров!»
Петр Леонидович бросил мел и ушел.
Эти и разные другие случаи не раз обсуждались на педсовете и в классе, но сейчас Сергей Чумачов решил снова к ним вернуться специально для Андрея Андреевича. Седьмой «Б» позорит своим поведением школу, в седьмом «Б» не ведется комсомольской работы.
— Ничего не поделаешь, надо признаться, — со вздохом проговорил Юрий: — ребята у нас несознательные. Горе с ними.
Андрей Андреевич внимательно слушал, но по лицу его нельзя было понять, как он относится к провинностям класса.
Наконец перешли ко второму вопросу. И тут для Володи начались неожиданности. Комитет предложил устроить вечер для пятых, шестых и седьмых классов. Начались споры. Одни советовали организовать диспут по книге, другие — поставить спектакль, третьи — доклад о новостях техники, четвертые — лыжную вылазку. Сергей Чумачов не знал, как унять активистов.
— А я предлагаю, друзья, устроить вечер музыки, — вдруг сказал Андрей Андреевич.
Все замолчали. Предложение было так неожиданно, что даже секретарь комитета Сергей Чумачов, обычно уверенный юноша, невольно смутился:
— Не знаю… Мы никогда о музыке и не думали.
— Когда-нибудь надо подумать, — возразил Андрей Андреевич.
— А ведь верно интересно, ребята! — согласился Сергей Чумачов. — Ребята, устроим вечер Чайковского! Кто будет делать доклад? Вызывайтесь, ребята! Никто не вызывался.
— Пусть седьмой «Б» себя покажет на деле, — предложил один мальчик.
Взоры всех обратились на Володю и Юрия:
— Брагин! Ты! Соглашайся. Чего там… Давай!
— Не могу. Не просите, ребята, — отнекивался Юрий, самолюбиво краснея. — Ребята! Мысль! Лучше Новикова не найдешь докладчика… Володька, ты интересуешься музыкой. Знаю, не спорь. Кто вчера на перемене о песнях Исаковского целую лекцию прочитал?.. Ребята, ручаюсь за Новикова!
Кто-кто, а уж Володя не предполагал, чтобы такое дело поручили ему.
Напрасно он доказывал, что не представляет, как и взяться за этот доклад, что ничего о Чайковском не знает, даже оперы ни одной не слыхал.
— Я тоже первую оперу услышал только студентом, — смеясь, возразил Андрей Андреевич. — Вот что, дружок: надо, я вижу, тебе соглашаться. Проверь-ка характер. Комсомольцу дано трудное задание. Что делает комсомолец, если у него сильная воля? Выполняет задание. Так?
И Володя вдруг согласился.
НЕОЖИДАННОЕ ЗНАКОМСТВО
Любил ли он музыку? Володя не знал. Он помнил песни: «Летят перелетные птицы», «Огонек», «Орленок», «Дороги»…
Их слова и мелодии вызывали в нем чувства неясной печали или счастья, от которого вдруг закипали внутри слезы.
Отчего это счастье? О чем слезы? Может быть, такой и бывает любовь к музыке?
Впрочем, песни и музыку Володя слушал по радио случайно и редко. Было множество других дел, которые занимали его гораздо больше.
После собрания Юрий Брагин, вызвав Володю в коридор, покровительственно хлопнул его по плечу:
— Не сердишься, что я втянул тебя в это дело? А как быть? Тебя не втянешь — ты и не раскачаешься. Зато теперь у нас будешь активом. А главное, будет считаться, что вечер организован нашим классом… Слушай, Володька, на меня не рассчитывай: я сейчас в технику влез выше головы… — Юрий провел рукой черту в воздухе. — Ну, всего!
Володя вернулся в комнату комитета комсомола. Андрей Андреевич был еще там. Вырвал листок из блокнота и, постукивая пальцами левой руки по столу, чуть сощурив глаза, припоминая что-то, записывал.
— Книги. То, что нужно прочесть, — сказал он, протягивая Володе листок. — Ты что-нибудь знаешь о Чайковском?
— Пока ничего.
— Ну, дружок, завидую тебе: узнавать интересно!
— Боюсь, напишу плохой доклад, — все еще колебался Володя.
Андрей Андреевич улыбнулся:
— «Только бездарные, медные лбы всегда довольны своими творениями», — так сказал Чайковский.
В конце концов Володе захотелось как следует познакомиться с Чайковским. Но на вечере должен быть исполнитель. Где раздобыть исполнителя? Вот вопрос.
— В четвертом классе учится Шурик Марфин… — сказал Андрей Андреевич.